* Красным, желтым и синим.
       ** Гоген Пола. Поль Гоген, мой отец.
       
       Вдобавок оказалось, что хотя семья Писсарро происходила из Португалии, 
сам он родился 
на Антильских островах, на принадлежащем Дании острове Сент-Томас, и таким 
образом был 
почти соотечественником Метте. И первым его учителем был датский художник Фритс 

Мельбюэ 20. Метте обрадовали все эти совпадения, и она сразу почувствовала себя 

с Писсарро 
накоротке.
       Вместе с Фритсом Мельбюэ и совершил Писсарро в двадцать два года побег 
из 
родного 
дома, определивший его судьбу. Отец Писсарро, владевший на Сент-Томасе скобяной 

лавкой, 
несомненно, предназначал сына к коммерческой деятельности. Но юноша думал 
только 
о 
живописи. Еще ребенком Писсарро все время рисовал. Эта склонность углубилась в 
годы учения в 
парижском пансионе в Пасси, директор которого уговаривал Писсарро 
совершенствовать свое 
дарование. "Главное побольше рисуйте кокосовые пальмы", - советовал он молодому 

человеку, 
когда тому пришла пора возвращаться на Антильские острова. Писсарро служил в 
скобяной лавке 
отца, когда он познакомился с Мельбюэ, который предложил ему поехать с ним в 
Каракас, и - 
рассказывал Писсарро, - "я без раздумий бросил все". Три года спустя он снова 
поехал в Париж, 
на сей раз, чтобы изучать там живопись... Хотя ни Гоген ни Писсарро не 
задумывались над этим, 
сын скобяного торговца с острова Сент-Томас учил потомка семьи Тристан Москосо 
не одним 
только принципам импрессионистической живописи. Сам того не желая, он подал ему 

пример 
жизни, целиком и полностью отданной служению искусству. Искусство не терпит 
половинчатости. "Я бросил все" - эти три слова сыграли в жизни Гогена роль 
фермента.
       Гоген иногда встречался с Писсарро в кафе "Новые Афины", куда, покинув 
кафе Гербуа, 
перебралась "банда Мане", пополнившаяся новыми членами. Многочисленные 
участники 
выставок импрессионистов, их друзья, критики, кое-кто из писателей приходили 
сюда поболтать в 
круглом зале, расположенном в глубине кафе и называвшемся "Сенакль".
       Биржевик больше не посылал в Салон ни одной своей работы. Он примкнул к 
непокорным. Можно было заранее сказать, что когда придется выбирать между 
гонимыми, 
непризнаваемыми импрессионистами и академиками, милыми сердцу добряка Шуффа, 
Гоген 
изберет первых. Импрессионисты с их главой Мане - главой неблагодарным, потому 
что, мечтая 
об официальном успехе, он отрекался от своих последователей, хотя любил их и 
помогал им, - 
представляли собой единственное жизнеспособное течение современной живописи. 
Слова 
Писсарро были для Гогена откровением, но к этому откровению его подготовило все 

- начиная 
от волнения, которое он впервые почувствовал перед картинами из коллекции Ароза,
 
и кончая 
влиянием Коро, а потом Мане, которое он сознательно воспринял.
       Однако Гоген по-разному оценивал произведения импрессионистов, которые 
составляли 
куда менее однородную группу, чем это рисовалось насмешникам профанам. Игра 
света в небесах 
и на воде, пробивающегося сквозь дымку испарений или сквозь листву, его 
переливы, тени и 
отражения, которые с увлечением передавали Моне, Ренуар, Сислей (Моне в это 
время писал 
серию картин под стеклянным куполом вокзала Сен-Лазар, Ренуар только что 
окончил