пр.) и "онату" * (плевать, не все ли равно и пр.), и это их называют дикарями?"
       Но и туземцы не оправдали ожиданий Гогена. Маорийцы Папеэте все более 
или 
менее 
напоминали женщину по имени Тити, которая изредка навещала Гогена в его хижине. 

Дочь 
англичанина, наполовину белая, она "забыла свое племя". Маорийцы деградировали. 

Но они ли в 
этом виноваты? - рассуждал Гоген. Миссионеры убили поэзию этого племени. Они 
вырвали 
маорийцев из мрака прошлого **, истребили древние верования, снесли их храмы - 
"мараэ" и 
обучили их "протестантскому ханжеству". Вот они блага цивилизации, "не считая 
сифилиса".
       * Собственно "ноа ату" (произносится "ноа ту").
       ** Таитянское слово "по" означает и мрак и далекие времена, глубину 
веков.
       
       Смерть Поммарэ V Гоген считал "несчастьем" - несчастьем и для себя лично.
 
Теперь 
окончательно одержит победу цивилизация ("солдатская, коммерческая и 
чиновничья", - 
характеризовал ее Гоген). А маорийская традиция навеки исчезнет *. "Проделать 
такой далекий 
путь, чтобы найти здесь то самое, от чего я бежал". Нет, не ради этого 
европеизированного, 
развращенного Таити приехал он в Океанию, а ради Таити своих грез - райского, 
первобытного 
острова.
       * Пьер Лоти в "Женитьбе Лоти", опубликованной в 1880 году, утверждал, 
что 
уже с воцарением 
Поммарэ V пришел конец Таити "в смысле костюмов, местного колорита, очарования, 

необычности". Еще в 
середине века де Бови в своей работе "Состояние таитянского общества" писал о 
маорийцах: "В том, что от 
них осталось сегодня, почти не сохранилось следов того, чем они были прежде".
       
       Эта очарованная земля давно исчезла. Но она когда-то существовала - 
должно же было 
что-то уцелеть от нее. Не могла она сгинуть бесследно, - твердил себе Гоген, не 

могло племя 
маорийцев "нигде ни в чем не сохранить своего былого величия". Он решил больше 
не 
задерживаться в Папеэте. Он пустится на поиски Таити прежних времен. Он 
отправится в глубь 
веков. Он погрузится в тайны таитянской ночи.
       "Ночная тишина на Таити - самая диковинная из всех здешних диковинок. 
Такая тишина, 
которую не нарушает даже птичий крик, существует только здесь. То там, то здесь 

упадет вдруг 
большой сухой лист - но он не производит шума. Скорее кажется, будто это 
прошелестел дух. 
Туземцы часто бродят по ночам, но босиком и молча. И в той же тишине. Я понимаю,
 
почему эти 
люди могут часами, днями сидеть, не произнося ни слова, и меланхолично 
созерцать 
небо. Я 
чувствую, как это накатывает на меня, и в такие минуты испытываю необыкновенный 

покой. Мне 
начинает казаться, что нет больше суетной европейской жизни и что так будет 
завтра, и всегда, и 
во веки веков...".
       
*
       В сорока пяти километрах от Папеэте, на южном берегу острова, в районе 
Матайеа, Гоген 
снял хижину у туземца *.
       * Возможно, что прежде чем поселиться здесь, Гоген прожил некоторое 
время 
в Паэа, деревушке 
примерно па полпути между Папеэте и Матайеа. Но на этот счет мы не располагаем