(может ли эта мать, в одинаковой мере робкая, застенчивая и мечтательная, не 
узнать себя в своем сыне) и отец, суровый, прижимистый, вечно погруженный в 
думы 
о все новых и новых финансовых операциях.

Уроки рисования в школе Сен-Жозеф изредка дает один испанский монах, неизвестно 

какими судьбами попавший сюда. На этих занятиях Поль прилежен не более чем 
всегда и везде. Правда, рисование - игра, которую он придумал себе в пять лет, 
- 
по-прежнему увлекает его. Г-жа Сезанн, легко предающаяся несбыточным мечтам, 
даже утверждает, что когда-нибудь Поль станет великим художником. За всю свою 
жизнь она ни разу не была в музее, не видела ни одной картины настоящего 
мастера; не беда! У нее есть свои неоспоримые основания так думать: зря, что ли,
 
ее сыночка зовут Полем, как Рембрандта и Рубенса[15 - Она путает: имя 
Рембрандта 
- Харменс.].

Луи-Огюст обычно пропускает мимо ушей подобный вздор, а случайно прислушавшись, 

пожимает плечами и придает ему не большее значение, чем караибской генеалогии 
Жирардов.

Он, Луи-Огюст, "делает" деньги, все больше и больше денег. Что ни подвернется, 
все хорошо. Не подумайте, что, став банкиром, он пренебрегает мелкими барышами. 

Время от времени он скупает партию лежалых товаров, какие-то подержанные вещи, 
сортирует их и выгодно перепродает. Однажды, разбирая хлам, он наткнулся на 
коробочку акварели. Сбыть эти краски можно только любителю, но поиски его не 
окупятся стоимостью подобной безделицы. Лучше уж отнести их домой и подарить 
Полю. Пускай малюет в свое удовольствие.

Сезанны выписывают "Магазэн Питтореск"[16 - Лет десять спустя "Магазэн 
Питтореск" даст пищу воображению другого мальчика, Артюра Рембо], широко 
распространенный в то время иллюстрированный сборник. В восторге от отцовского 
подарка, Поль Сезанн старательно раскрашивает в этом сборнике все картинки.




II. Коллеж и дружба


Ты помнишь? Шестнадцать было нам, акации цвели, луна сребрилась, в ее голубизне 

таинственно мерцал собор Сен-Жан.

    Сезанн

Образование сына банкира не может завершиться школой Сен-Жозеф: одно лишь 
учебное заведение в Эксе достойно его будущего поприща - закрытый коллеж Бурбон,
 
где учатся сыновья всех добропорядочных семейств. В октябре 1852 года 
тринадцатилетний Поль поступает в шестой класс этого коллежа.

Новая перемена жизни его ничуть не огорчает. Пребывание в закрытом учебном 
заведении - пытка для многих мальчиков, но не для него: он спокойно мирится с 
тем, что за ним захлопываются двери пансиона-тюрьмы, и равнодушно облачается в 
форму, которая как бы говорит - конец твоей свободе, - в суконную форму, синюю, 

с красным кантом, украшенную по воротнику золотыми пальмовыми ветвями.

А между тем тут, в коллеже Бурбон, не так уж весело. Это громадное старое, 
порядком обветшалое здание бывшего монастыря, переоборудованное под коллеж, 
выходит своим внушительным длинным фасадом, облицованным серым камнем, на улицу 

Кардинал. Здесь темно. Здесь уныло. А главное, здесь сыро. В классах первого 
этажа со стен постоянно течет. В темной часовне - говорят, это творение Пюже, - 

затхлый запах плесени примешивается к вкрадчивому благовонию ладана. От грязной 

посуды и подгорелого сала в столовой стоит вонь и чад. Все это, конечно, мало 
привлекательно. Поль здесь не засиживается. Зато как хороши оба двора, 
осененные 
платанами, и большой заросший пруд. Не велика беда, что вода под зеленой ряской 

не слишком прозрачна. Дружелюбным взглядом провожает Поль бесшумно скользящих 
по 
коридорам монахинь, хозяек бельевой и лазарета.