коммерсантов, мелких рантье, не желающих предоставить кров военным. Зато 
школьники устраивают им овации. Мальчишкам не сидится на месте. Классы бурлят. 
Ребятам ничто на ум не идет в эти дни, когда по городским улицам, неожиданно 
ставшим праздничными, под торжественные звуки фанфар во всей красе сверкающих 
мундиров колонна за колонной дефилируют кирасиры, уланы, драгуны, гусары. 
Приходящие ученики встают в четыре часа утра, чтобы, забросив ранцы за спину, 
пройти в ногу с полками несколько километров по дороге в Марсель. В пылу 
увлечения они иногда опаздывают к началу занятий и тогда и вовсе не идут в 
коллеж. Школьники окончательно отбились от рук. Самое время отпустить их на 
каникулы.

Байль получил первую награду, Сезанн - вторую[25 - У Сезанна первая награда за 
перевод с латинского, вторая - за перевод с греческого; почетный отзыв за 
историю и арифметику, а также похвальный лист за живопись (по рисованию он не 
аттестован).]. На второе место в своем классе вышел Золя; ему к тому же дали 
стипендию. Стипендия эта до какой-то степени поможет его матери свести концы с 
концами (с улицы Бельгард Золя переехали на улицу Ру-Альферон), а ему позволит 
отдаться летним развлечениям с радостью, если не с безграничной, то хотя бы 
более самозабвенной.

Сезанн унес домой свои награды - маленькие томики в синих полотняных переплетах.
 
Несколько недель тому назад, точнее 30 июня, у него родилась сестренка Роза. 
Она 
плачет и кричит на весь дом. Но Сезанн не засиживается на улице Матерон. 
Неразлучные постоянно где-то носятся. Купание в Арке они чередуют с прогулками 
по окрестностям. Так как в этом году закончилось строительство плотины, 
запроектированной отцом Эмиля, го посещение ее, естественно, стало излюбленной 
целью их походов. А для Золя еще и своеобразным паломничеством.

Вот почему неразлучные чаще всего отправляются на запад, по пыльной дороге, 
ведущей в Толоне. Несколько домов, в большинстве своем жалкие строения, 
сложенные из камня, лишь кое-где скрепленного каплей известкового раствора, да 
церковь, "похожая на заброшенную овчарню", - вот и весь Толоне; но яркие лучи 
солнца золотят эти лачуги, а могучие, почтенные платаны придают селению 
какую-то 
удивительную величавость. Кругом, куда ни кинешь взгляд, краснозем; земля эта, 
гласит легенда, уже два тысячелетия не перестает сочиться кровью ста тысяч 
варваров, которые, спустившись с берегов Балтики, нашли здесь смерть в 
столкновении с легионерами Мария. К северу от селения, в дикой каменистой 
пустыне - край выжженных холмов, ломаных рельефов, колючих кустарников, 
душистых 
трав, которые под лучами томительно-знойного солнца источают одуряющий аромат, 
- 
разверзаются те Инфернетские ущелья, где и сооружена толонетская плотина. И по 
всему необъятному пространству бегут козьи тропы.

Часто неразлучные по лесистому склону взбираются на вершину холма, где от жары 
потрескивают сосны, где стрекочут сотни цикад, где на самом краю дороги высится 

какое-то незаконченное строение, причудливое, с готическими окнами, - Черный 
замок, или Чертов замок, зовут его в народе; говорят, один любитель химии 
некогда производил здесь всякие подозрительные опыты. Оттуда неразлучные 
подымаются к возвышающейся над плотиной каменоломне Бибемю.

На протяжении сотен лет карьер Бибемю снабжает камнем Экс: все его бесчисленные 

дома сложены из этого красивого желтого, как бы одушевленного, камня. Вся скала 

в глубоких пещерах, в расселины между глыбами горных пород незаметно прокрались 

деревья. Своеобразие рельефа, игра светотени, изменчивое отражение листвы на 
горячих камнях, отражение, которое то дробится, то сливается в один тончайший 
отсвет, подчас превращают каменоломню в мощное творение неведомого зодчего. 
Здесь строго скомпонованные и абсолютно точно пригнанные друг к другу плоскости 

заново перекраиваются, перекрещиваются, напластовываются, образуя единое, 
величественное, полное лиризма целое. С этих высот взору неразлучных 
открывается 
необъятная панорама - виноградники среди краснозема, луга по обоим берегам Арки,
 
Инфернетские ущелья, где гребень плотины врезается в гладь неподвижного 
маленького моря, раскинувшегося на полутораста гектарах; а вдали клубятся холмы,
 
и встают иссиня-серые цепи Сент-Бом и Этуаль; здесь же, совсем рядом, в 
прозрачном воздухе всплывает голубоватый, словно светящийся изнутри конус Сент-
Виктуар и торжественно высятся известковые кручи обрывистого берега; у подножия 

его, точно полчища варваров, набегая, разбиваются волны прибоя.