соболезнования в связи с постигшим его несчастьем.

Спустя несколько недель после этого визита пастор реформатской церкви в 
квартале 
Батиньоль (Сюзанна протестантка) крестит сына Мане.

Сам Мане выступает в роли крестного отца, Сюзанна - крестной матери.

О церемонии, по-видимому, никто извещен не был.



У Мане создается впечатление, что, оставаясь в мастерской Кутюра, он топчется 
на 
одном месте. Вот уже шесть лет как он трудится в его ателье. Он приобрел здесь 
мастерство, ремесленную основу живописного искусства. Не так уж и мало. Эдуард 
был бы несправедлив, если бы не отвечал Кутюру признательностью. Но он должен 
двигаться дальше. Чему еще может научить его автор "Римлян"? Ничему ровным 
счетом. В 1856 году на пасху Мане покидает ателье. Теперь он будет работать 
самостоятельно.

У Мане теплые отношения с графом Альбером де Баллеруа - это юноша на три с 
половиной года моложе его самого, богатый аристократ, франт с моноклем в глазу. 

Баллеруа увлекается живописью и пишет маслом сцены псовой охоты. Его работы уже 

дважды - в 1853 и 1855 годах - были отмечены в Салоне. Он предлагает Мане 
разделить мастерскую, которую снимает неподалеку от церкви Мадлен, на улице 
Лавуазье. Предложение принято.

Мастерская - помещение на первом этаже - особой роскошью не блещет. 
Пятнадцатилетний мальчишка по имени Александр кое-как прибирает помещение, моет 

кисти и палитру. Мане этого вполне достаточно. В первую очередь необходимо 
выяснить, чего же он хочет. Его одолевают сомнения. Терзает беспокойство. Он то 

впадает в возбужденное настроение, то так же внезапно падает духом. Мучимый 
всевозрастающей неуверенностью, мечется из стороны в сторону, наугад хватается 
то за одно, то за другое. Ничто его не удовлетворяет.

Как ему хочется стать одним из тех художников, кем все восхищаются, чьи имена у 

всех на устах, кого обхаживают торговцы, но ведь он не может не презирать 
живописцев, пользующихся подобными привилегиями. "Первая заповедь для 
художника, - говорит он Прусту, - никогда не проходить по улице Лаффит, а уж 
если на нее попал, то хотя бы не глядеть на витрины торговцев картинами". 
Кутюра 
он критикует сейчас еще больше, но поддерживает отношения с ним, считается с 
его 
мнением.

Мане в тупике, ему плохо. В поисках истины, в надежде на успокоение он решает 
предпринять новое учебное путешествие. После Гааги, где он копирует "Урок 
анатомии" Рембрандта, из Амстердама едет в Германию, посещает Восточную Европу, 

останавливается в Касселе, Дрездене, Праге, Вене и Мюнхене, подолгу 
задерживаясь 
во всех музеях. Вернувшись в Париж, уезжает снова в Италию, во Флоренцию и 
Венецию.

Воспитание, полученное в семье, не сделало Мане верующим человеком - к вере он 
равнодушен. И тем не менее вдохновленные религиозным чувством картины в 
итальянских музеях произвели на него настолько сильное впечатление, что по 
возвращении в Париж он отваживается начать большую работу - изобразить "Христа 
и 
Магдалину". Он, вероятно, мечтает - кому это ведомо? - покорить будущим 
полотном 
жюри Салона. Но хватило его ненадолго. После двух этюдов Христа - "Христос с 
посохом" и "Христос-садовник" - работа заброшена.

Этюд "Христос с посохом" подарен молодому священнику, наставнику герцога Масса, 

аббату Юрелю, который часто бывает у родителей Мане. Аббат считает себя 
ценителем живописи, он знаком со многими художниками и нередко заглядывает на 
улицу Лавуазье - любопытствует, над чем работают сейчас Мане и Баллеруа. Юрель 
- 
человек большой культуры, у него приятные манеры, выразительное лицо, 
решительный взгляд. Он не прочь повеселиться, любит шутки, не чурается смелых 
выражений. Мане дорожит его обществом. Очень может быть, что именно ему 
художник