делал, - признается Мане позднее, - ибо с тех самых пор капитан проявлял от 
отношению ко мне исключительное внимание. Уж кто-кто, а он не стал бы задавать 
вопроса, талантлив ли я. Он в этом не сомневался".

Не сомневался настолько, что, отчаявшись заполучить в Рио учителя рисования для 

вверенных ему учеников, он поручил эту роль Эдуарду.

Хотя новая должность Эдуарду, несомненно, льстит, оп до предела раздражен 
вынужденным заточением. За два месяца стоянки в Рио ученикам было разрешено 
сходить с корабля только по четвергам и воскресеньям. Видеть перед своим носом 
землю, жалуется Эдуард, - и не иметь права ступить на нее! А когда на несколько 

дней зарядят дожди, "что может быть тоскливее дождя, если ты на борту?"

После первого выхода на берег - экскурсии за город, состоявшейся в четверг, в 
воскресенье ученики посещают Рио. Воскресенье это падает на 18 февраля, то есть 

на воскресенье масленицы, когда в торжественной обстановке открывается 
трехдневный карнавал - "intrudes". Веселье тогда затопляет город.

Необычайное зрелище. Юные воспитанники с "Гавра и Гваделупы" едва верят своим 
глазам. Кто мог предположить, что бразильянки, еще на прошлой неделе красневшие 

от одного приветливого взгляда, способны на такие рискованные забавы?

Истомившись за год в домашнем затворничестве, а в лучшем случае изнемогая от 
постоянного и строжайшего надзора, они с каким-то неистовством отдаются 
краткому 
веселью трехдневного празднества. В это воскресенье они уже с трех часов у окна,
 
на varandas или у двери - белое платье, алый цветок за корсажем - и, высмотрев 
среди проходящих мимо мужчин тех, кто им нравится - негры, само собой 
разумеется, не в счет, - кидают в них маленькими разноцветными шариками, 
слепленными из воска, - их называют здесь "limoes de cher" - "гранаты-
завлекалочки", которые, попав в цель, лопаются, распространяя вокруг запах 
дешевой парфюмерии (внутри этих "гранат" ароматизированная жидкость). Это 
больше 
чем избрание, это приглашение, и каждый отмеченный таким образом мужчина имеет 
право поцеловать женщину прямо в губы. Женщины тоже становятся мишенью "limoes 
de cher" - ведь, находясь на улице, мужчины хотят обратить на себя внимание, 
стать, в свою очередь, избранными жертвами красавиц.

Эдуард и его товарищи веселятся до шести часов вечера, когда забавам этим 
приходит конец[34 - Они исчезнут окончательно только в 1854 году, когда их 
заменят кавалькадами, парадом колесниц. Восходят они к очень древнему времени. 
Некоторые фольклористы приписывают им мифологическое происхождение.]. "Я набил 
"гранатами" полные карманы и отражал удары как мог", - напишет Эдуард матери, 
не 
слишком распространяясь по поводу подробностей самого праздника.

Пружинящая легкая походка, правильные черты лица, светлый тон кожи, успевшей за 

время восьминедельного морского путешествия покрыться легким загаром, живой 
взгляд, красиво очерченный рот, складывающийся в насмешливую улыбку, - Эдуард 
более чем привлекателен. Можно не сомневаться, что прекрасные senoras жаждали 
попасть "гранатой" в этого голубоглазого белокурого парижанина. Можно, 
бесспорно, не сомневаться и в том, что он тоже, пылая от смущения, не упускал 
оказии прикоснуться губами к ротику бразильских шутниц.

Что с того! Вскоре в письме к кузену Жюлю де Жуи появятся горькие в своей 
неосознанной безнравственности фразы о бразильянках. Они вовсе не заслуживают 
легкомысленной репутации, приписываемой им порою во Франции, скажет он, нет 
существа более ханжески-добродетельного и глупого, чем бразильянка.

Распущенность нравов в дни карнавала оказалась всего лишь показной. Это было 
притворство - прикрываясь им, женщины целых три дня тешились иллюзией свободы, 
изображая независимость от постоянного надзора, на который обрекали их местные 
нравы. Но если юные морячки пытались добиться чего-то большего, их 
незамедлительно ставили на место. Отсюда их досада. Отсюда и досада Эдуарда. 
Они 
считают себя обманутыми.

Взбудораженные, оглашая окрестные улицы громкими криками, они слоняются по 
городу. Вечером они ненадолго заглянут на костюмированный бал, "скопированный, 
- 
как отмечает Эдуард, - с балов в парижской Опере", куда отваживаются явиться 
переодетые негритянки в масках и длинных перчатках, но покачивающаяся походка 
сразу выдает их. Морячкам здесь задерживаться недосуг. Где-то там, в отдаленных