изложении.
     Я могу дать самое верное представление о положении в метрополии,  о  ее
политике в колониях и о реакции Англии на происходившие  там  беспорядки;  я
могу также сообщить, какие это возымеет  последствия  для  обеих  сторон,  и
объяснить, нисколько важны все эти события для интересов  Франции;  а  также
определить, на что нам надеяться и чего следует опасаться в отношении  наших
островов, снабжающих нас сахаром; как обеспечить мир,  что  неизбежно  может
привести к войне, и т. д.".
     Бомарше отправил это послание и первый отчет десять дней  спустя  после
приезда: нельзя сказать, что он зря терял время.  Если  я  процитировал  это
письмо, носящее скорее протокольный характер, то лишь потому, что  мне  надо
было найти отправную точку, чтобы показать эволюцию моего  героя.  Когда  он
предложил  свои  услуги  или,  вернее,  заставил  ими  воспользоваться,   он
чувствовал себя еще неуверенно  и  вел  себя  поэтому  весьма  обходительно,
однако вскоре он осознает, какую важную роль может играть, и потому начинает
говорить все громче и громче и в конце концов  доходит  до  того,  что  дает
королю весьма нелицеприятный урок. Но, прежде чем начать  наконец  оказывать
влияние на  политические  события,  служить  интересам  Франции  и  изменять
расстановку сил в мире - тайно он помышлял лишь об этом, - он был подвергнут
еще одному испытанию и одержал победу над драгуном.
     В то время в Лондоне трое французов задавали тон общественному  мнению:
Моранд,  г-жа  де  Годвиль  и  шевалье  д'Эон.  До   вмешательства   Бомарше
Французское государство было совершенно бессильно справиться с этим страшным
трио. Мы уже видели, как де Ронак  превратил  браконьера  Моранда  в  самого
верного из королевских егерей, дальше мы увидим, как Бомарше,  толкнув  г-жу
де Годвиль в бездну разврата, выведет ее на путь лояльности.  С  Эоном  дело
оказалось сложнее. Он был куда более умен, чем Моранд,  и,  что  бы  там  ни
болтали, другого пола, чем г-жа де Годвиль.

     Шарль-Женевьев-Луи-Огюст-Андре-Тимоте  д'Эон   был   одной   из   самых
любопытных фигур XVIII века. О нем,  как  известно,  без  конца  говорили  и
писали. Надо добавить, что этот капитан драгунов делал все, что было  в  его
силах, чтобы привлечь внимание к своей особе или, выражаясь без экивоков,  к
некоему своеобразию своей анатомии. Но, смею сказать, игра не  стоила  свеч.
Шарль-Женевьев д'Эон, давайте сразу же рассеем все сомнения, был  совершенно
нормальным мужчиной. Когда он умер в 1810 году, целый сонм врачей кинулся на
его труп, подобно тому как несчастья  обрушиваются  на  бедняка.  Но,  к  их
великому разочарованию, они без особого труда констатировали, что имеют дело
не  с  драгуншей.  Один  из  них  подписал  следующий  документ:  "Настоящим
подтверждаю, что в присутствии г-на Адера,  г-на  Уилсона  и  отца  Элизе  я
обследовал тело шевалье д'Эона, подверг его вскрытию и обнаружил  при  этом,
что мужские органы у него  нормальны  во  всех  отношениях.  Томас  Копленд,
хирург". А ведь эти врачи втайне надеялись  найти  доказательства,  что  Зон
гермафродит,  потому  (я  весьма  сожалею,  что  вынужден  входить  в  такие
подробности) они и подвергли его самому тщательному осмотру. Будь  у  врачей
хоть малейшее сомнение, обнаружь они хоть какую-то  внешнюю  или  внутреннюю
недоразвитость  его  половых  органов,  они  с  радостью   и   с   сознанием
исполненного долга принялись  бы  писать  по  этому  поводу  статьи,  делать
научные  сообщения  и  устраивать  конференции.  Разочарованные  результатом
обследования, они все  же  оказались  честны  и  сообщили  то,  что  видели,
убежденные, что раз и навсегда покончили с  этой  тайной.  Но  они  не  учли
всевозможных сочинителей легенд, которые  знают  вкусы  своей  клиентуры.  И
теперь еще немало людей продолжают интересоваться тайной" красавца  шевалье,
хотя слово "тайна" здесь можно употребить лишь по традиции.
     Когда Бомарше впервые встретился с Эоном, тому было  около  пятидесяти.
Это был уже немолодой  человек.  Известно,  что  мужчины,  у  которых  долго
сохраняется юношеский облик,  в  старости  выглядят  хуже  других.  Их  кожа
покрывается морщинами, черты лица  расплываются,  краски  блекнут.  Внезапно
Дориан Грей становится похожим на свой портрет. Говорят, это случилось  и  с
шевалье д'Эоном. В двадцать лет  его  изящество  и  красота  были  настолько
бесспорными, что его вполне можно было принять за девушку. Ошибиться на  его
счет  было  легко.  Так  как  к  тому  времени   он   уже   успел   проявить
дипломатические способности, не  скрывал  своего  желания  оказывать  тайные
услуги, а мужества у него было  хоть  отбавляй,  Людовик  XV  послал  его  в
Санкт-Петербург, где ему удалось  получить  должность  чтицы  у  императрицы
Елизаветы. Если верить слухам,  Шарль-Женевьева  покорила  царицу  и  уехала
только после того, как добилась сближения внешнеполитических курсов России и
Франции.
     Когда Зону стукнуло тридцать лет и сомнений  насчет  его  пола  уже  не
оставалось, Женевьева вновь превратилась в Шарля, который занимал  различные
посты в посольствах. На протяжении двадцати лет (или около того) ни у кого и
в мыслях не было сомневаться насчет его пола. Шарль "пил, курил и чертыхался
как немецкий фельдъегерь"; к тому же, вспыльчивый по натуре, он  всегда  был
готов выхватить шпагу и драться.  Непобедимый  дуэлянт,  он  многих  убил  и
многим причинил горе. Поэтому во врагах у него  недостатка  не  было.  После
парижского договора Людовик XV назначил его секретарем посольства в Лондоне,
а затем первым советником при после  Герши.  На  самом  деле  шевалье  д'Эон
получил в высшей степени секретное поручение. Король велел ему  собрать  все
предварительные сведения на случай возможной  высадки  французских  войск  в
Англии. Это значило, что двор полностью доверял ему. Д'Эон  всецело  отдался