нуждался, менее всего вдохновляли его на этот вид творчества. В июне 1901 года 
он послал Гарнету очень длинное стихотворение (тридцать одна строфа), чтобы 
узнать его мнение. Ответ Гарнета был совершенно обескураживающим: «Возвращаю 
Вам поэму «Сон», которая, безусловно, весьма эффектна. Я лично считаю, что она 
слишком outr? [60] . Мой приговор: хорошо отработанное показное стихотворение. .
..P.S. Признаю, что «Сон» – мудрое стихотворение, но мне не нравится его 
мудрость: она заставляет меня чувствовать себя старым и обремененным 
предрассудками!» Стихотворение было опубликовано в 1912 году в первом 
поэтическом сборнике Голсуорси «Настроения, песни и вирши», но, когда Ада после 
смерти мужа издала его «Избранные стихи», это произведение было выпущено. «Оно 
повествовало о той стороне жизни, на которую Ада не обращала внимания», – 
сказал мне Рудольф Саутер.
 Это стихотворение очень глубоко по своему философскому звучанию, более того, 
оно открывает ту сторону характера Голсуорси, которая очень мало отражена в его 
романах и пьесах:



   Я спал. Господь, передо мной
   Представ, туда меня повел,
   Где петли сучьев в час ночной
   Раскинул почерневший ствол.
   В сиянье звездного венца
   Сказал Господь: «О сын земли!
   Теперь покайся до конца
   Иль не минуешь ты петли!» 


   А я стою, как будто нем,
   Слов не найду и сознаю,
   Что вот, теряю насовсем
   Я жизнь счастливую мою...
   Теряю каждый грешный миг
   И все, что любо на земле.
   Раздастся мой последний крик,
   И тело задрожит в петле.


   Я покаянием своим
   Сейчас на смерть себя пошлю.
   Когда признаюсь перед Ним,
   Во что я верю, что люблю,
   Чего мне вынести невмочь.
   А Бог застыл в венце своем,
   Как тень, отброшенная в ночь
   Колеблющимся фонарем.



 Как и его сестра Лилиан, Голсуорси еще в юности отказался от ортодоксальной 
христианской религии. Но в своем восприятии жизни он оставался «набожным» 
человеком. Его романы и пьесы (за исключением «Братства») мало отражают его 
религиозные воззрения; священники у него, как правило, безжизненны: преподобный 
Хассел Бартер из романа «Усадьба» изображен явно карикатурно; герой романа 
«Путь святого» священник Эдвард Пирсон, к которому Голсуорси хотел вызвать 
читательскую симпатию, – фигура слабая и чересчур склонная к патетике. Лишь из 
его поэзии, эссе и писем мы можем понять направление его философских исканий, 
его потребность разобраться в жизни, ее жестокости, ее пафосе, ее красоте.
 «Я очень мало знаком с философией», – пишет Голсуорси Томасу Гарди. Но это не 
означает, что он не понимал или не был заинтересован теми фундаментальными 
вопросами, которые ставил в своих стихотворениях, как, например: какова 
конечная цель жизни человека? Содержится ли она в его настоящем существовании, 
или человек будет отвечать за нее в иной жизни, представ перед божеством? Как 
видно из поэмы «Сон», он предпочитает первое:



   Я эту жизнь опять
   Не проживу. Гармонии исполнясь,
   Пусть расцветет тогда душа моя.
   Не будет смерть уходом иль паденьем.
   Когда придет мой час, то сгину я,
   Дыша не злобою, а примиреньем.



 Эта «любовь к гармонии» являлась основой его мировоззрения. В начале своего 
творческого пути он верил, что люди придут к ней, что они станут лучше понимать 
друг друга, будут бережнее относиться друг к другу. Он стремился к этому сам, 
это была его «мечта», с которой пришлось безвозвратно расстаться в 1914 году.