ить о заимствовании, то следует признать, что это – 
способность вдох­новляться чужими образами и создавать, а точнее, пересоздавать 
на этой основе произведения, часто превосходящие своими достоинствами 
первоисточ­ник. Справедливо сказано: все, что гений берет, тот­час же 
становится его собственностью, потому что он ставит на это свою печать.
 Неповторимая стивенсоновская печать стоит и на «Острове сокровищ». Что бы ни 
говорил сам автор о том, что весь внутренний дух и изрядная доля существенных 
подробностей первых глав его книги на­веяны Ирвингом, произведение Стивенсона 
абсо­лютно оригинально и самостоятельно.
 И не вернее ли будет сказать, что оба они, Ир­винг и Стивенсон, как, впрочем, 
и Эдгар По, поль­зовались в качестве источника старинными описа­ниями деяний 
пиратов – похождений и дерз­ких набегов, разбойничьих убежищ и флибустьерской 
вольницы, ее нравов и суровых законов.
 К тому времени в числе подобных «Правдивых повествований» наиболее известными 
и популярны­ми были два сочинения: «Пираты Америки» А.-О. Эксквемелина – книга, 
написанная участни­ком пиратских набегов и очень скоро ставшая из­вестной во 
многих странах и не утратившая своей ценности до наших дней (мы о ней уже 
писали); и «Всемирная история грабежей и убийств, совершенных наиболее 
извест­ными пиратами», опубликованная в Лондоне в 1724 году неким капитаном 
Чарлзом Джонсоном, а на самом деле, как предполагают, скрывшимся под этим 
именем Даниелем Дефо, который выступил в роли компилятора известных ему 
подлинных историй о морских разбойниках.
 В этих книгах рассказывалось о знаменитых пи­ратах Генри Моргане и Франсуа 
Олоне, об Эдварде Тиче по кличке Черная Борода и о Монбаре, про­званном 
Истребителем, – всех не перечислить. И не случайно к этим же надежным 
первоисточникам прибегали многие сочинители пиратских романов. В частности, А.
-О. Эксквемелин натолкнул В.-Р. Паласио, этого «мексиканского Вальтера Скотта», 
на создание его знаменитой книги «Пираты Мексиканского залива», увидевшей свет 
за несколько лет до «Острова сокровищ».
 По этим источникам корректировал свою книгу о приключениях флибустьера Бошена 
французский писатель Лесаж. Они, возможно, вдохновляли Байрона на создание 
образов романтических бунтарей. Купер пользовался ими, когда писал о Красном 
Корсаре в одноименном романе, а также при работе над своей последней книгой 
«Морские львы», где вывел жадного Пратта, отправившегося в опасное плавание на 
поиски пиратского клада. Конан Дойл использовал эти источники, сочиняя рассказ 
о кровожадном пирате Шарки, а Сабатини – повествуя об одиссее капитана Блада.
 К свидетельству А.-О. Эксквемелина, как и к сочинению Ч. Джонсона, прибегали и 
другие прославленные авторы, писавшие в жанре морского романа, в том числе В. 
Скотт и ф. Марриет, Э. Сю и Г. Мелвилл, Майн Рид и К. Фаррер, Р. Хаггард и Д. 
Конрад. Со слов самого Стивенсона известно, что у него имелся экземпляр 
джонсоновских «Пиратов» – одно из наиболее поздних изданий.
 В связи с этим справедливо писали о влиянии этой книги на создателя «Острова 
сокровищ». Известный в свое время профессор Ф. Херси не сомневался в этом и 
находил тому подтверждения, сопоставляя факты, о которых идет речь в обеих 
книгах.
 Немало полезного Стивенсон нашел и у Даниеля Дефо в его «Короле пиратов» – 
описании похождений Джона Эйвери, послужившего к тому же прототипом дефовского 
капитана Сингльтона.
 Что касается В. Ирвинга, то действительно некоторые его новеллы из сборника 
«Рассказы путешест­венника» повлияли на Стивенсона, особенно те, что вошли в 
раздел «Кладоискатели». Во всех новеллах этой части сборника речь идет о 
сокровищах капи­тана Кидда. Одна из них так и называется – «Пират Кидд», где 
говорится о захороненном кладе.
 В другой – «Уолферт Веббер, или Золотые сны» – рассказывается о реальном 
историческом персонаже, который, наслушавшись сказок бывшего пирата Пичи Проу о 
золоте Кидда, решил отпра­виться на его поиски.
 В этом смысле легенда о поисках сокровищ ка­питана Кидда направила фантазию 
Стивенсона на создание романа о зарытых на острове миллионах, как направила она 
воображение Эдгара По, автора новеллы «Золотой жук», использовавшего в ней 
«множество смутных преданий о кладах, зарытых Киддом и его сообщниками где-то 
на Атлантичес­ком побережье».
  Долговязый Джон 
 Имя капитана Кидда вводит читателя в подлин­ную атмосферу пиратских подвигов и 
зарытых на острове таинственных сокровищ. Точно так же, как и рассказы Джона 
Сильвера – сподвижника Флинта – и других действительно существовавших 
джен­тльменов удачи привносят в повествование особую достоверность. Иными 
словами, историко-бытовому и географическому фону Стивенсон придавал не­малое 
значение, стремясь свой вымысел представить в виде подлинного события.
 Какие же другие факты стоят за страницами книги Стивенсона? Что помогало ему 
сделать вымы­сел правдоподобным, укоренив его в реальности?
 Помимо книг о пиратах, Стивенсон проявлял ин­терес к жизни знаменитых 
английских флотоводцев. Незадолго до того, как приступить к своему роману, он 
написал довольно большой очерк «Английские адмиралы», который был опубликован в 
1878 году в журнале «Корнхилл мэгэзин», а спустя три года, в апреле 1881 года, 
частично в «Вирджинибус пьюериск».
 В этом очерке речь шла о таких «морских львах», как Дрейк, Рук, Босковен, 
Родни. Упоминает Сти­венсон и адмирала Эдварда Хоука. Того самого «бессмертного 
Хоука», под началом которого якобы слу­жил одноногий Джон Сильвер – едва ли не 
самый колоритный и яркий из всех персонажей «Острова сокровищ».
 По его словам, он лишился ноги в 1747 году в битве, которую выиграл Хоук. В 
этом же сражении другой пират, Пью, «потерял свои иллюминаторы», то есть глаза. 
Однако, как выясняе