dagstand
»; считается недоброй приметой случайно наткнуться на такой невидимый 
«dagstand» на своем пути. Многие верят, что подхватили свою боль или болезнь 
как раз на таком месте. Если путник летним вечером приляжет отдохнуть у 
подножия эльфийского холма, вскоре он услышит звуки арфы и сладкоголосое пение. 
Если он пообещает эльфам избавление от страданий и искупление грехов, то 
услышит самые радостные мелодии, повторяемые на все лады многочисленными 
струнными инструментами; но если он скажет «Не будет вам спасения», тогда с 
криком, плачем и громкими рыданиями эльфы разобьют свои арфы в щепки, после 
чего в холме настанет тишина. В зеленых лесах и долинах, на лугах и на холмах 
каждую ночь эльфы устраивают свой
stimm,
то есть игры и танцы, отчего трава в этих местах буйно растет, образуя 
темно-зеленые круги, называемые «ведьминскими кольцами», в которые смертным ни 
в коем случае нельзя вступать.

Практически во всех наиболее известных и прославленных семействах Швеции в 
качестве семейных реликвий хранятся драгоценности или украшения, связанные с 
преданиями о троллях и эльфах. Так, о жене государственного советника Харальда 
Стейка рассказывают, что однажды летним вечером к ней пришла эльфийка и 
попросила свадебное платье, чтобы покрасоваться в нем на эль- фийской свадьбе. 
После некоторых раздумий добрая женщина решилась исполнить просьбу. Через 
несколько дней платье вернулось, каждый шов его был расшит золотом и жемчугами, 
а на вороте висел золотой перстень, украшенный драгоценными каменьями; 
впоследствии этот перстень передавался в семье Стейков по наследству как 
фамильная драгоценность.
Среди деревенских жителей бытует страх перед завистью эльфов. Верным средством 
против последней считается следующий способ: невеста в день свадьбы должна 
зашить в свой наряд сильно пахнущие травы, такие, как побеги чеснока или 
валериану. Наиболее опасными для свадеб считаются перекрестки и различные 
ворота. Если спросить жениха, для чего он принимает многочисленные меры 
предосторожности, он непременно ответит: «От зависти эльфов». И нет жениха 
более несчастного, чем тот, чья невеста в день свадьбы усомнится в зависти 
окружающих — если уж не людей, то хотя бы эльфов.
Здесь следует упомянуть о наиболее распространенном в скандинавском фольклоре 
«свадебном» сюжете.
Невеста сидит в светлице, одетая и причесанная, окруженная своими подружками. 
Жених седлает серого жеребца и, облаченный в рыцарский доспех, с соколом на 
перчатке, выезжает из материнского чертога, чтобы привезти невесту к себе домой.
 Но в лесу, где он обыкновенно охотится со своим соколом и собакой, его ожидает 
эльфийская дева, уже давно приметившая миловидного юношу; ей не терпится 
заключить его в объятия или хотя бы пройтись с ним в танце, рука об руку, под 
завораживающие звуки эльфийских скрипок. Когда юноша приближается к эльфийскому 
холму или собирается проехать в ворота замка, до его ушей доносится самая 
дивная музыка, какую он когда-либо слышал. Он видит, как ослепительной красоты 
девушки, взявшись за руки, танцуют удивительнейший танец, и из их круга выходит 
дочь короля эльфов, ликом прекраснее всех прочих, вместе взятых, и, как 
говорится в старинной балладе:


Протянула девица снежно-белую руку:
«Вступай в наш хоровод, будем танцевать».


Если рыцарь позволит себя околдовать и дотронется до очаровательной руки, то 
его увлекут в эльфийскую страну, где чертоги неописуемо красивы, а сады таковы, 
что их прелести не передаст никакое описание. Рука об руку он будет бродить со 
своей эльфийской возлюбленной среди лилий и роз, а если и вспомнит ненароком о 
своей скорбящей суженой и если эльфы, которые никогда предумышленно не желают 
зла смертным, согласятся отвести его обратно в мир людей, то он снова может 
увидеть родной дом, однако не замедлит выясниться, что юноша отсутствовал целых 
сорок и даже больше лет. Никто не будет узнавать его, он просто чужак, на 
которого все смотрят с удивлением. Старики с трудом вспомнят, что был когда-то 
молодой рыцарь, который пропал сорок лет назад, когда поехал за своей невестой. 
А что же невеста? Она умерла от горя.
Согласно другому повороту сюжета, рыцарь отвечает на приглашение эльфийской 
девы потанцевать с ней следующим образом:


Не могу я в твой танец вступить,
Меня ждет невеста в светлице своей.


Эльфы вынуждены отпустить его, и он, смертельно бледный, возвращается к матери, 
которая с тревогой спрашивает:


«Скажи мне, милый мой сын,
Щеки алые твои почему так бледны?» —
«Да, щеки мои смертельно бледны,