знаменитая Морриган, явившись на поле боя, горячо воодушевляла воинов богини
Дану  песней,  начинавшейся  со  слов  "Цари  сошлись  на  битву", и  воины,
почувствовав   прилив  сил  и  мужества,  изгнали   остатки  армии  фоморов,
поспешивших  вернуться  в свое  подводное царство. Так  закончилась  великая
битва,  именуемая по-ирландски  /Маг  Туиредх  на  бфоморах/, что  в  переводе
означает "Равнина фоморских башен", или, в более  известном варианте, "Битва
при  северной Маг Туиред",  в  отличие  от другой  знаменитой  битвы при Маг
Туиред,  в  которой  Туатха  Де  Данаан  сражались  против  клана  Фир  Болг
значительно южнее от этого  места.  По свидетельству старинного манускрипта,
фоморов в этом  бою погибло больше,  чем звезд на небе, песчинок на  морском
берегу, снежных хлопьев зимой, травинок, истоптанных копытами белого скакуна
Мананнана Мак Лира,  или волн на море, когда  разгуляется буря. "Башни", или
колонны,  по преданию,  служившие мятными знаками на могилах павших, до  сих
пор сохранились на равнине  Кэрроумор неподалеку  от Слиго. Они представляют
собой замечательные  образцы  доисторических  монументов.  Среди  них  можно
встретить  мегалитические   сооружения  практически  всех  известных  типов:
пирамиды из камней с дольменами внутри, отдельно стоящие дольмены; дольмены,
окруженные одним, двумя или даже тремя каменными кругами, такие же  круги из
камней  без дольменов.  Общее число  этих памятников превышает сотню.  Около
шестидесяти таких  же доисторических  монументов  находятся  на  возвышенном
плато шириной  не более мили [1], представляя  собой  величественные руины -
последнее напоминание о  битве  при  Маг  Туиред.  Мы, вероятно,  никогда не
узнаем, чью память они на самом деле увековечили, но вполне возможно, что на
этой равнине в незапамятные  времена разыгралась  одна из самых славных битв
древности, после которой на ней были воздвигнуты монументы на могилах павших
героев. Исследователи обнаружили под ними истлевшие головни и полуобгоревшие
кости  людей  и  коней, а  также различные изделия из  кремня и кости. Таким
образом,  герои  этой  битвы  были  людьми  Каменного  века.  Теперь  трудно
установить,  были  ли эти  кони одомашненным скотом,  погребенным вместе  со
своими всадниками, или дикими животными, съеденными  на поминальной  тризне.
Память  о реальном событии, имевшем место  здесь в древности,  была утрачена
задолго до появления хроник и сохранения ее реликтов в виде преданий о битве
богов и гигантов, дошедших до нас в гэльских мифах.

     [1] 1 миля=1609 м (/прим. перев/.).

     Боги Туатха  Де  Данаан,  преследуя бегущих фоморов,  захватили в  плен
самого Бреса. Тот обратился к Лугу, умоляя пощадить его.
     - И какой же выкуп ты готов заплатить за это? - спросил Луг.
     -  Я сделаю  так,  что  у всех коров в Ирландии никогда  не переведется
молоко, - пообещал Брес.
     Прежде  чем   принять  окончательное   решение,   Луг  посоветовался  с
ирландскими друидами.
     - Но что толку нам от этого, - решили те, - а Брес не продлит  при этом
жизнь самих коров?
     Продлить  им  жизнь  оказалось не  во власти Бреса, и  он сделал другое
предложение.
     - Скажи своим, -  обратился он к Лугу, -  что, если вы пощадите меня, у
вас каждый год будет хороший урожай зерна.
     Но те отвечали ему:
     - У  нас  и  без  того есть весна,  чтобы пахать и  сеять,  лето, чтобы
растить  урожай, осень, чтобы убирать  его,  и зима, чтобы съесть выращенный
хлеб. Этого с нас довольно.
     Луг передал их ответ Бресу.
     -  Если хочешь сохранить жизнь, тебе  придется  заплатить за  нее  куда
более высокую цену, чем эта.
     - И какова же она? - спросил Брес.
     -  Поведай нам,  когда лучше пахать, когда лучше сеять и когда  убирать
урожай.
     Брес тотчас отвечал:
     - Пашите всегда во Вторник, сейте во Вторник и убирайте  урожай тоже во
Вторник.
     И этот ловкий ответ (гласит предание) спас Бресу жизнь.
     Луг,  Дагда  и  Огма  продолжали преследовать фоморов, которые похитили
волшебную арфу  Дагды. Боги последовали  за ними и в  подводное царство, где
жили Брес и Элатхан, и увидели арфу, печально висевшую на стене. Дело в том,
что  арфа Дагды не  могла издать ни звука без  позволения своего хозяина.  И
тогда Дагда запел:

     Проснись же, древо двухголосое!
     Воспрянь, четверозвучная десница!
     Придите, лето и зима!Гремите, флейты и волынки! [1]

     [1] Боевые трубы?

     Дело в  том, что арфа Дагды  имела сразу  два  имени. Одно из  них было
"Древо двухголосое", а другое - "Четверозвучная десница".
     Проснувшись и воспрянув, арфа сорвалась  со стены, убила девять фоморов
и покорно  опустилась  в  руки  Дагды. Дагда  сыграл  фоморам  три  мелодии,
знакомых всякому искусному  арфисту: печальную,  веселую и усыпляющую. Когда