собственная версия вторжения иноземцев в Ирландию.
     Согласно  этой легенде,  святой  Финнен, ирландский аббат,  живший в VI
веке, отправился с мирной миссией к некоему вождю по имени Туан Мак Кэйрелл,
жившему  неподалеку  от  монастыря  Финнена, в  деревушке  Мовилл,  графство
Донегал. Туан отказался принять  его,  и  святой целое воскресенье терпеливо
просидел  на пороге  у двери вождя, пока,  наконец, суровый воин-язычник  не
впустил  его  в дом. Так между  ними установились добрые отношения, и святой
спокойно вернулся к своим монахам.
     "Туан - человек добрый, -  сообщил он им.  -  Он скоро  придет к нам  и
поведает древние ирландские предания".
     Этот  понятный  человеческий  интерес  к  старинным  мифам  страны,  по
наблюдению  многих  исследователей,  является характерной чертой, на которую
постоянно  указывают  литературные  памятники  первых  веков распространения
христианства в Ирландии.
     Вскоре после  этого  Туан действительно нанес  святому ответный визит и
пригласил его со своей братией посетить его крепость. Монахи спросили вождя,
как его имя и  откуда он  родом, и были  поражены его ответом. Вождь заявил:
"Меня зовут Туан, сын Кэйрелла. Однако прежде я носил  другое имя: Туан, сын
Старна, сына Серы; мой отец, Старн, был братом Парталона".
     "Поведай же нам историю Ирландии", - обратился к нему святой  Финнен, и
вождь начал свой рассказ.
     Парталон, по его словам, был первым человеком, поселившимся в Ирландии.
После страшного мора удалось выжить одному  Туану, "ибо в старину никогда не
бывало, чтобы после боя не оставалось  хотя бы одного  человека, который мог
бы рассказать  о случившемся". Туан остался один на всем острове,  бродил от
одной опустевшей крепости к другой, от скалы к  скале, пытаясь найти укрытие
от волков. Так он прожил  в одиночестве целых двадцать два года, скитаясь по
безлюдным пустыням, и в конце концов состарился и совсем одряхлел.
     "В те  времена Ирландию захватил Агноман, сын Немедха. Он [Агноман] был
братом  моего  отца.  Я  видел его  с вершины утеса  и  постарался держаться
подальше  от него.  Я  весь  оброс  волосами,  поседел, стал  морщинистым  и
дряхлым, был наг и  страшен  на вид, словно зверь. И  вот однажды  вечером я
заснул, а когда проснулся утром, обнаружил, что превратился в оленя. Я снова
стал молодым  и полным жизненных сил и запел о приходе Немхеда и его клана и
о своем  собственном нежданном  превращении: "Теперь я принял новый облик, и
кожа у меня  разгладилась; меня  переполняет  радость  и чувство неожиданной
победы: еще вчера я был и слаб, и беззащитен!"
     Так  Туан  стал королем  всех оленей Ирландии, и  оставался им  на всем
протяжении правления Немхеда.
     Затем  он  рассказал о том, что  немедийцы отправились в Ирландию целым
флотом, насчитывавшим тридцать две большие  лодки, каждая из которых вмещала
тридцать человек. Они провели в плаваниях долгих полтора  года,  большинство
из них погибло  от  голода,  жажды и кораблекрушений.  Спастись удалось лишь
девятерым: это  были сам Немхед и еще  четверо мужчин и  четыре женщины. Они
высадились  в Ирландии, и со временем численность этого клана достигла 8600.
Затем все они таинственным образом умерли.
     К Туану опять  вернулись  старость  и дряхлость, но его  ожидало  новое
перерождение.  "Однажды,  когда  я стоял  у входа в пещеру,  -  я хорошо это
помню, -  мое тело внезапно преобразилось  и  приняло другой облик. Теперь я
стал диким вепрем и запел новую песню:
     "Теперь  я вепрь  - а было  время,  когда  я  сиживал в  кругу  людей и
рассуждал о Парталоне. Сияло солнце, и звучала песня. О, как хвалили все мои
слова!  Как  нравились они  прекрасным девам! А колесница  вдохновенья несла
меня все дальше по царству красоты. Как сладостно звучал  мой голос! Мой шаг
был легок и тверд в бою. Лицо мое сияло от восторга. И вот теперь - увы! - я
стал  угрюмым черным вепрем... Да, так и есть. Я  вепрем стал. Зато  я вновь
помолодел, стал сильным  и  счастливым. Стал королем всех кабанов и вепрей в
Ирландии и, следуя обычаям своим, покинул свое новое пристанище, почуяв, что
беспомощная дряхлость  опять преследует  меня, и  возвратился вновь на земли
Ольстера. Там, только там мне удавалось преобразиться, сбросив старый облик.
Вот почему я поспешил  туда,  в  тот  край, где я смогу облечься  в  новую и
молодую плоть".
     Затем Туан,  продолжая свой рассказ, поведал, что на побережье Ирландии
высадился Семион, сын  Стариата, от  которого и  произошли впоследствии  Фир
Болг и другие кланы, заявившие о себе  в более позднюю историческую эпоху. И
опять   к  нему  вернулись  старческая  слабость  и  дряхлость,  а  за  ними
последовало  новое  преображение: на  этот раз он  превратился в  "огромного
морского орла"  и опять обрел молодость, свежесть  и  крепость  сил.  После,
этого он рассказал монахам, что тут появились Туатха Данаан, племя Дану, "те
истинные  боги  и мнимые божки, от коих, как известно всем и  каждому, ведут
свой род ученые мужи  Ирландии". Вслед  за ними появились сыны  Мил Эспэйна,
победившие Туатха Де Данаан  и подчинившие их себе. В это время Туан пережил
новое превращение;  он крепился и не  спал целых девять  дней,  но затем "на
меня напал глубокий  сон,  и я нежданно стал лососем". Он долго жил в речных
стремнинах,  не раз спасаясь от  сетей рыбачьих, но наконец попал  в одну из
них; ее забросила супруга Кэйрелла, который был  у них  вождем.  "О, женщине
ужасно  не  терпелось съесть целиком меня и без остатка, и скоро  я  попал в
желудок  к  ней".  Затем он  родился опять,  на этот раз  став Туаном, сыном
самого Кэйрелла,  но  в нем до сих  пор сохранилась память о прежних жизнях,
обо всех  своих  превращениях  и  славных эпизодах  истории  Ирландии, и  он