выдам ее замуж за тебя, и вместе с ней ты получишь эти семь наделов. Хотя у 
тебя не будет других владений, кроме этих наделов, это все-таки лучше, чем 
ничего. Владейте ими с Рианнон в свое удовольствие; и если тебе нужны владения, 
то земли Диведа не худшие из них.
– Да воздастся тебе добром за твою дружбу! – воскликнул Манавидан. – Я готов 
отправиться с тобой, чтобы познакомиться с Рианнон и увидеть твои владения.
– Ты правильно решил, – сказал Придери. – Я уверен, что ты никогда не встречал 
дамы, которая так преуспела бы в искусстве вести беседу, как Рианнон. К тому же 
в расцвете лет не было женщины красивей ее, и даже сейчас она тебя не 
разочарует.
Они немедленно отправились в долгий путь и, наконец, прибыли в Дивед. Рианнон и 
Киква к их приезду уже накрыли столы. Манавидан и Рианнон завели разговор, и 
Манавидан почувствовал невероятное обаяние этой женщины, оценил ее ум и 
рассудительность и про себя подумал, что никогда еще ему не приходилось видеть 
столь утонченной и красивой дамы.
– Придери, – сказал Манавидан, – я последую твоему совету.
– О каком совете он говорит? – спросила Рианнон.
– Госпожа, я посоветовал взять тебя в жены Манавидану, сыну Ллира, – объяснил 
Придери.
– С радостью соглашаюсь, – сказала Рианнон.
– Я тоже очень рад, – отозвался Манавидан, – и благодарю Господа за то, что у 
меня есть такой замечательный друг, как Придери.
Еще не закончился пир, а Рианнон уже стала женой Манавидана.
– Продолжайте пировать, – сказал Придери, – а я должен отправиться в Англию, 
чтобы принести клятву верности Касваллауну, сыну Бели.
– Господин, Касваллаун сейчас в Кенте, поэтому ты можешь еще какое-то время 
оставаться с нами, – предложила Рианнон.
– Хорошо, я согласен, – ответил Придери.
Закончив пировать, они стали объезжать Дивед, охотились и развлекались в свое 
удовольствие. Объехав весь Дивед, они поняли, что нет земли, где было бы 
приятнее жить, в которой были бы лучше охотничьи угодья, столь богатой рыбой и 
диким медом. За это время Манавидан, Придери, Рианнон и Киква так сдружились, 
что готовы были не расставаться круглые сутки.
Когда Касваллаун приехал в Оксфорд, Придери отправился туда, чтобы присягнуть 
ему на верность. Там ему оказали радушный прием, и его поступок был оценен по 
достоинству.
После возвращения Придери из Оксфорда они опять стали устраивать пиры и 
развлекаться. Однажды утром после завтрака Придери, Манавидан и их жены в 
сопровождении свиты отправились погулять и поднялись на курган Горседд-Арберт. 
Внезапно раздался удар грома, поднялась буря и опустился такой густой туман, 
что не было видно даже рядом стоящего человека. Когда туман рассеялся, они 
огляделись, но там, где стояли дома и пасся скот, теперь было пусто: не было ни 
животных, ни дыма, ни огней, ни людей, ни жилищ, а только опустевший дворец, 
стоявший посреди безлюдной пустыни. Исчезла свита, сопровождавшая Придери, 
Манавидан, Рианнон и Кикву. Они остались вчетвером среди безлюдной пустыни.
– Что происходит? – воскликнул Манавидан. – Куда подевалась вся свита? Давайте 
пойдем и поищем их.
Они пошли в замок, осмотрели зал, обошли покои, но не встретили ни единого 
человека; в кухне и в погребе тоже никого не было. Тогда они стали объезжать 
свои владения, осматривать жилища, но не встретили никого, кроме диких зверей. 
Когда у них закончилась приготовленная для пира еда и все припасы, они стали 
питаться тем, что давала им охота, рыбалка, и медом диких пчел.
Однажды утром Придери и Манавидан отправились на охоту. Спустив собак, они 
пошли за ними. Несколько собак, подбежавших к кусту, росшему у обочины дороги, 
вдруг отскочили, шерсть у них поднялась дыбом, и они подбежали к Придери и 
Манавидану.
– Давай подойдем к кусту, – предложил Придери, – и посмотрим, что их так 
напугало.
Стоило им приблизиться, как из кустов поднялся огромный белоснежный вепрь. 
Собаки кинулись на него, но он немного отбежал от охотников и остановился, не 
обращая внимания на лающих собак и словно поджидая людей. Когда Придери и 
Манавидан подошли ближе, он опять отступил, а затем бросился бежать. Они 
погнались за вепрем и вскоре увидели большой и высокий замок, который стоял там,
 где раньше они не видели не то что стен, а даже камня. Вепрь забежал в замок, 
и собаки бросились за ним. Когда животные скрылись в замке, Придери и Манавидан 
стали думать, как мог на этом месте, где совсем недавно ничего не было, 
оказаться этот величественный замок. С вершины кургана они стали осматривать 
окрестности, пытаясь увидеть собак или хотя бы услышать собачий лай, но, 
сколько они там ни стояли, до них не донеслось ни единого звука.
– Господин, – сказал Придери, – я пойду в замок, чтобы узнать, что случилось с 
собаками.
– Крайне неблагоразумно идти в замок, который ты до этого никогда не видел, – 
сказал Манавидан. – Надеюсь, ты прислушаешься к моему совету и не пойдешь туда. 
Тот, кто заколдовал эту землю, тот создал на ней и этот замок.
– Но я не могу просто так взять и бросить своих собак, – ответил Придери и, 
вопреки совету Манавидана, пошел в замок.
Войдя в ворота, он не заметил никаких признаков жизни; не было ни людей, ни 
животных, ни вепря, ни собак. В центре двора был мраморный фонтан, а на краю 
фонтана стояла золотая чаша, от которой в небо тянулись золотые цепи, и не было 
видно, где они заканчиваются.