ертных богов, и опора для смертных,
Трон утвердивший под мрачной страной, уходящей в глубины.
Неугомонный, Аид бездыханный, чьи действия слепы.” [37]

О нем также в гимне сказано: “был ты третейский судья громогласных и
скрытых деяний”.

В других вариантах перевода начала XX века есть еще более точные
формулировки функций этого великого бога: “Плутон, земными ключами всеми
ты обладаешь”; “Отец единый дел непроявленных; проявлений — Судья
святейший и вседержитель блестящеславный” [38]. Не случайно, видимо,
Вергилий именует Плутона immitis tyranni, то есть безжалостным тираном,
ведь в царстве Аида терпят наказание многие, преступившие законы богов [39].

Власть Аида “все уменьшается, поскольку умирающих становится все меньше,
так как Асклепий исцеляет их” [40] — сообщает Диодор Сицилийский.

“В ужас пришел под землею Аид, преисподних владыка;
В ужасе с трона он прянул и громко вскричал, да над ним бы
Лона земли не разверз Посейдон, потрясающий землю,
И жилищ бы его не открыл и бессмертным и смертным,
Мрачных, ужасных, которых трепещут и самые боги.
Так взволновалося всё, как бессмертные к брани сошлися!” [41]

Таким образом, если мощь небожителей зависит от почитания их живыми, то
магическая сила темного Аида функционально связана с тем, много ли
мертвых отошло в его владения. Т.е. как много погребальных обрядов и
возлияний совершено в память об умерших и предках:

“(5) Об Аиде говорят, будто он обучил, как совершать погребение,
похоронные обряды и воздавать почести покойным, поскольку до него об
этом совершенно не заботились. Вот почему считают, что этот бог —
владыка мертвых, получивший с древних времен власть и заботу о них.” [42]

“…обитель Аида, где только тени умерших людей, сознанья лишенные, реют” [43]

“…умершие смертные память теряют в Аиде” [44]

Однако, если тень напьется жертвенной крови, то вместе с этой жизненной
влагой к ней возвращается и прежняя память.

“…Выкопай яму, чтоб в локоть была шириной и длиною,
И на краю ее всем мертвецам соверши возлиянье -
Раньше медовым напитком, потом вином медосладким
И напоследок - водой. И ячной посыпь все мукою.
Главам бессильным умерших мольбу принеси с обещаньем,
В дом свой вернувшись, корову бесплодную, лучшую в стаде,
В жертву принесть им и много в костер драгоценностей бросить.
Старцу ж Тиресию - в жертву принесть одному лишь, отдельно,
Черного сплошь, наиболе прекрасного в стаде барана.
Славное племя умерших молитвой почтивши, овцу ты
Черную вместе с бараном над ямою в жертву зарежь им…” [45]

По сведениям Аполлодора имели место схватки “темного” Аида и защитника
смертных — Геракла. Первый раз Аид был побежден сыном Зевса, когда,
совершив квест, тот отбил у навьего бога душу Алкесты и вернул Адмету
[46], второй раз молодой Геракл вообще ранил древнего Аида в сражении
под городом Пилосом, что обычно связывают с символической победой
дорийцев над носителями микенской культуры [47].

Зато другой великий герой — Тесей — не выдержал проверку на Силу. Когда
он явился к Аиду, чтобы добыть у него Персефону, Аид пригласил героя
отведать угощения и присесть на горный трон Леты. Опустившись, Тесей
оказался в плену коварного Аида, драконы кольцами обвились вокруг него
[48] и Тесей “врос” в скалу.

Освобожден был Тесей тем же Гераклом, который совершал двенадцатый
подвиг — ходил на Тот Свет, в страну Аида, за Кербером, закончив свой
цикл инициаций [49].

Плутон-Аид сопоставлен Цицероном с римско-этрусским Дитом:

“… вся земная природа и жизнь были посвящены отцу Диту, он же зовется у
нас “Богатый”, как у греков Плутон, потому что и возвращается все в
землю, и происходит все из земли.” [50] Тот же автор отождествляет
Плутона с римским Орком [51].

Цезарь отмечал:

VI.18. Галлы все считают себя потомками Дита и говорят, что таково
учение друидов. По этой причине они исчисляют и определяют вре