Скала» по телевидению в 1964 году и прямую трансляцию «Севильского цирюльника», 
где великий Николай Гяуров исполнил арию «Клевета» и стоял неподвижно двадцать 
минут, пока взбешенные московские театралы аплодировали изо всех сил. В театре 
«Ла Скала» никогда не бисируют, а они даже этого не знали.
  Зальем сковородку кипятком и бросим туда помидоры.  Я скажу чудовищную вещь, 
но это правда –  уже практически все.  Все остальное – тонкие нюансы, которые 
делают блюдо изящным и приятным. Но вообще говоря, уже очень вкусно: мясо, 
помидоры и лук. Поджарил с луком, потушил с рублеными помидорами – пальчики 
оближешь. Но давайте я вам все-таки расскажу, что еще добавлять в осси-букки, 
чтобы еда была изящной, как «Ла Скала». Как при такой труппе, участие в которой 
считают великой честью лучшие голоса мира, унизиться до того, чтоб содержать 
еще и клаку- наемных подставных зрителей, которым платят за то, чтоб они 
устраивали овации (но и освистать конкурента за деньги они могут не хуже), я 
просто не понимаю, но от правды деваться некуда. Говорят, что стать клакером 
непросто и не каждому доступно – требуется сразу два анатомических отклонения: 
широкие ладони и полное отсутствие музыкального слуха. Ладони нужны, чтобы было 
легче хлопать, а немузыкальность – чтобы труженик этого почтенного цеха не 
забылся и не начал хлопать тому, кто не заплатил и по-настоящему нравится. 
Говорят, что был единственный случай, когда клака не справилась с оплаченным 
заданием – не смогла освистать Шаляпина в опере Бойто «Мефистофель». Некоторые, 
очевидно, просто побоялись, что обычная публика спектакля, которой в театре все 
же больше, чем клаки (иначе это потеряло бы экономический смысл), просто 
разорвала бы пытающихся освистать такой голос на мелкие кусочки, ибо 
музыкальности у итальянцев не меньше, чем темперамента. А кому-то, может быть, 
и стыдно стало, и с этим предрассудком решили покончить, отбирая в клакеры 
только людей менее музыкальных, чем президент США Улисс Грант, который клялся, 
что может различить только две мелодии, причем первая называется «Янки Дудль», 
а вторая – «Не Янки Дудль».  Если вы понимаете в кулинарии больше, чем 
президент Грант в музыке, бросьте в подливку нарезанную кружочками морковку, 
нарезанный кубиками сельдерей и небольшой кусочек лимонной корки – потом вы его 
выудите. Можно этого не делать, предупреждаю, но с этим изящней и 
необыкновенней. 
 Блюдо действительно ресторанное, распространенное во всем мире, а это не 
бывает, если блюдо невкусно. И «Ла Скала» не прославился бы так, если бы это 
был просто хороший театр. Ничего не дается даром, и опера, которая ставится в 
«Ла Скала», выбирается за два года вперед, исключений нет. Режиссер начинает 
работать за год. Сцена готовится три месяца, а репетиции – за месяц. Это 
правило не знает исключений, ибо это есть гарантия высочайшего качества. Быстро 
только кошки родятся, да и то слепые.  Осси-букки – блюдо гуманное, работы 
почти никакой. Оно себе спокойно тушится довольно долго, минут 40 или даже час, 
да и вообще до полутора, хуже не будет, мясо в осси-букки мягкое и качественное.
  А вы в это время отдыхаете и наслаждаетесь, как в «Ла Скала», приходите не 
работать, а вкушать прекрасное.
  Тот, кто добавит в жидкость для улучшения вкуса стакан белого вина, 
безусловно, поступит правильно, будет только изысканней.  Еще раз повторяю – 
все, что я рассказываю теперь, – уже необязательная программа. Тем и 
замечательно это блюдо, его простую основу можно украшать по-разному.  
Классический, именно миланский гарнир к нему – это отваренный рис со щепоткой 
шафрана и  ре- моладо. Что такое ремоладо? А смотрите – рубится пучок петрушки, 
на него выдавливается два зубка чеснока и натирается цедра с еще одной лимонной 
корочки. Все тщательно перемешивается.  Замечательное свежее пряное ощущение 
дает петрушка с лимонной цедрой и чесноком, даже жаль, что у нас это не модно. 
Видно, медленно до нас мода доходит – то ли дело Милан! Если по части женской 
моды еще идет борьба за первенство между Миланом и Парижем, то в мужской моде 
преимущество миланцев уже почти несомненно. Эффектная и пышная улица Виа 
Монтенаполеоне, построенная примерно триста лет назад в неоклассическом стиле, 
просто утыкана роскошными бутиками всех знаменитых итальянских фирм – 
«Валентино», «Армани», «Версаче», «Дольче amp;Габбано» и очень многих прочих 
законодателей мод. В январе и августе, когда скидки в бутиках особенно велики, 
на Милан обрушивается просто какое-то нашествие шоп-туристов. Думаете, понаедут 
наши земляки с клетчатыми сумками? Какое там – сплошные японцы, которых возят 
на роскошных автобусах от бутика к бутику. Им тоже скидки достаточно приятны, 
хотя и делаются они со значительно больших начальных цен, чем участники наших 
распродаж могут себе вообразить. Какой рынок – такие на нем и «челноки»…
 Осси-букки годится практически для любой трапезы. Хотя я вспоминаю, что самое 
знаменитое изображение трапезы в мировой культуре находится именно под Миланом, 
рядом с церковью Санта Мария де ла Грация, на стене трапезной доминиканского 
монастыря – там вот это блюдо было бы неуместно, тогда его еще просто не 
изобрели ввиду отсутствия в Евразии в то время томатов. «Тайная вечеря», в 
английской традиции даже проще, «Last Supper», «Последний ужин», но смысл один 
– последняя совместная трапеза Христа и апостолов. Поразительную картину, где 
каждая деталь играет свою существенную роль (символизируя внесенную им вражду, 
Иуда опрокидывает солонку; апостол Фома поднимает палец, словно спрашивая: 
«Один ли из нас предаст тебя, о Господи, или не один?» – на то он и Фома 
Неверный, желающий все проверить; число сотрапезников равно именно тринадцати – 
плохая примета, предвещающая трагедию; в общем, долго перечислять), постигла 
печальная участь – от нее почти ничего не осталось. Леонардо писал «Тайную 
вечерю» масляными красками, и фреска начала еще при жизни катастрофически 
изменяться. За триста лет бедную фреску реставрировали восемь раз, довольно 
сильно исказили оригинал, а ноги Христа практически стерла дверь трапезной,