или почти не имеющие, отражений персонажей, принадлежащих другим совокупностям. 
Это даст возможность расчленить социальный организм на крупные элементы.
    Персонажи, позиции, роли и гитика
   Нам кажется крайне важным произвести различен» понятий персонажа и позиции.
    Персонаж—это абстракция, так или иначе происходящая из выделения индивида, 
как пространственная локализованного явления, в качестве исходной единицы 
рассмотрения. Мы даем этому индивиду имя и наделяем его внутренним миром. Но 
индивид как социальное явление не обязательно целостен. Он может в различных 
социальных связях и даже просто в различных ситуациях иметь перед собой 
различные картины, порождаемые различными операторами осознания. В этом случае 
по существу, индивид «распадается». Он выступает в совершенно различных 
ипостасях. Поэтому мы должны ввести несколько имен, под которыми он будет 
фигурировать в различных функционированиях системы.
   Таким образом, в «теле» одного субъекта может быть «смонтировано» несколько 
различных позиций, которые как социальные феномены могут существовать 
самостоятельно. Даже вступать в единоборство. В этом случае нельзя говорить, 
что персонаж «выбрал эту позицию» или «выбрал ту позицию». Позиции 
«паразитируют» на нем. У персонажа отсутствует более высокое начало, 
управляющее взаимоотношением позиций. По существу, лишь внешнее воздействие 
заставляет его встать на одну или на другую позицию. Позиционные границы, таким 
образом, пролегают не между отдельными персонажами. Они проходят через их 
внутренние миры, отделяя одни позиции от других иногда непреодолимой пропастью.
   В современной социологии и социальной психологии приобрело большое значение 
понятие «роль». Это понятие позволяет отделить некоторые канонические 
социальные позиции от конкретной личности, их занимающей. Это, в свою очередь, 
позволяет выделить в социальном организме различные структуры. Один и тот же 
человек может «играть разные роли» в семье, трудовом коллективе, неформальной 
группе и т.д.
   По-видимому, истоки этого понятия кроются в наложении схемы театральной 
драмы, в которой развертывается определенное запрограммированное сценарием 
представление, на социальный процесс. Аналогом сценария в этом случае выступают 
нормативные (естественные и правовые) взаимоотношения.
   Несмотря на значительную эффективность понятия «роль», необходимо указать на 
одно очень важное смешение различных понятий, которое может возникнуть при его 
употреблении. Первое употребление—это фиксация положения индивида в 
функциональной структуре социального организма. Например, в семье индивид— 
глава, в трудовом коллективе—рядовой член, в неформальной группе — «козел 
отпущения». Второе употребление—это фиксация искусственности  исполнения. Роль 
«играется». В этом случае мы имеем дело со специальной процедурой 
конструирования своего облика (внутреннего и внешнего, но в глазах других). 
Здесь важно отметить несколько моментов. Иногда роль — искусственно построенный 
личностью внешний и духовный облик. В этом случае «играть роль» — это проводить 
обычное рефлексивное управление. В других случаях роль может быть навязана 
извне. Например, «роль заключенного». Несмотря на отсутствие «свободы воли» в 
выборе этой роли — все равно это «роль», поскольку заключенный, например, 
должен, а точнее вынужден в определенной, предписанной форме обращаться к 
надзирателю. По существу, это особый, пограничный случай рефлексивного 
управления, когда оно превращается в адаптацию к среде, т.е. происходит 
передача надзирателю таких оснований, из которых не вытекает решение, 
приводящее к «штрафу».
   В этом смысле «играть роль»—это всегда проводить рефлексивное управление.
   Оба употребления понятия роли таят в себе скрытое предположение о 
потенциальной возможности индивида посредством своеобразного «волевого усилия» 
выйти из роли, сменив ее на другую.
   Если мы теперь расширим традиционную феноменологию, основанную на фиксации 
поведений различного типа, включив в нее в качестве равноправного элемента 
«внутренние миры» и процессы осознания, то понятие роли оказывается слишком 
слабым и требуется создание другого концептуального аппарата.                   

   Например, верующий человек не играет роль верующего (мы опускаем 
рассмотрение некоторых тонких моментов ритуальной стороны дела). Он верующий.
    Он не может выйти из этого состояния, поскольку наличие веры связано со 
специфическим «экраном сознания» (см. гл. I). Бог—это элемент внутреннего мира, 
который принципиально неустраним процессом осознания. Он является органической 
компонентой этого процесса. В некоторых случаях верующий может сыграть роль 
неверующего, но стать неверующим он не может.
   Поэтому, когда мы переходим от анализа сеток социальных структур к 
объективному изучению духовного мира как полноправного элемента социального 
организма, нам требуется новое понятие, которое выражало бы стороны индивида, 
инвариантные к процессу осознания, т.е. принципиально естественные по отношению 
к данному индивиду. Такими сторонами являются, например, тип «экрана сознания» 
или наличие нескольких независимых позиций, каждой из которых соответствует 
особый «экран сознания», или, наоборот, позиций могут быть связаны глубоким 
антагонизмом.
   Эту «естественность», из которой персонаж не может выйти самостоятельно и 
которая предопределяет строение его внутреннего мира (а через него, 
опосредовано, и поведение), автор назвал «гитикой». Это понятие может 
употребляться более или менее широко, но всегда антиподом искусственного и 
самоуправляемого.