Когда группы видят перспективы, тогда и открываются новые поля. Кризис 
новых полей означает, что не установились стабильные правила взаимодействия и 
группам угрожает ликвидация. Действующие лица, наделенные социальным талантом, 
будут строить свои действия в целях стабилизации положения своей группы и ее 
отношений с прочими группами. Тут-то активные, социально ода-ренные участники, 
т.е. те, кого именуют «предпринимателями», могут предложить оригинальные 
культурные концепции и придумать «новые» институты. Они в состоянии образовать 
политические коалиции на основе достаточно узких коллективных интересов других 
участников с целью создания новых институтов.
     При возникновении новой системы культурных координат вполне возможно 
появление и новых, неожиданных коалиций. Этот процесс может выглядеть как 
общественное движение, когда в ходе взаимодействия возникают новые 
организационные идентичности, преференции и интересы. Здесь 
«предприниматели-институциона-листы» получают возможность вовлечь различные 
группы в процесс создания значений, придавая тем самым полю необходимую 
устойчивость.
     Если поле устоялось, те же самые «предприниматели» используют правила и 
двойственный характер взаимодействия либо для воспроизводства своего 
привилегированного положения, либо, если они «претенденты», для борьбы с 
доминирующими группами.
     Старые поля предоставляют действующим лицам из доминирующих групп более 
выгодные возможности воспроизводства своего привилегированного положения именно 
в силу неравенства при распределении ресурсов и формировании правил.
     Если искусные «стратеги» занимают властные позиции в доминирующих группах, 
их энергия будет направлена на активное участие в игре. «Социально одаренные» 
участники строят свои действия так, чтобы удержать или улучшить позиции своей 
группы на поле.
     При стабильности поля его активные участники играют уже не такую 
существенную роль в его воспроизводстве. В конце концов на стороне доминирующих 
групп и правила, и ресурсы, а возможности их оппонентов явно ограничены. Это 
также относится и к «непрозрачным средам», где трудно оценить меру успеха или 
неудачи (например, школы) и легитимность существующих организаций редко 
оспаривается. 
     Поля могут претерпевать кризисы в силу воздействия внешних факторов, в том 
числе и в результате влияния других полей. Кризисы могут иметь место в 
результате умышленных или случайных действий правительства либо вторжения на 
данное поле посторонних групп. В таких обстоятельствах доминирующие группы 
стремятся усилить свое положение, чтобы сохранить статус-кво. Периферийные 
группы могут взять сторону «претендентов» или вступить в коалицию с 
правительством с целью перестройки поля. Социальная текучесть ситуации 
допускает возможность сделок и новых соглашений. Но их инициаторами, скорее 
всего, будут представители периферийных групп или «претенденты», поскольку ни 
те, ни другие не имеют обязательств перед существующим порядком.
     Такой подход к государству и обществу помогает понять динамику современной 
реальности. Доминирующие участники социального процесса стремятся воспроизвести 
себя и дезорганизовать тех, кто бросает им вызов. Но они могут оказаться 
жертвами кризиса, спровоцированного зависимостью государства от других полей 
или вторжением представителей соседних полей. Новые институциональные проекты 
рождаются как внутри одного общества, так и в нескольких обществах сразу 
Социально одаренные активисты, пользующиеся системами координат, 
позаимствованными у одного поля, могут попробовать создать другое поле. Такие 
возможности возникают как следствие умышленных или случайных действий 
правительства. Социально одаренные участники поля могут мигрировать туда, где 
увидят новые перспективы. Это означает, что в кризисные моменты поля находятся 
в состоянии трансформации1.
     События 80-90-х гг. в России и Восточной Европе также привели к 
значительным изменениям в теоретических подходах к конфликтам. Ряд 
исследователей в этих странах, отказавшись от марксистcкого подхода, призвали к 
принятию принципа теоретического плюрализма. В частности, подчеркивалось, что 
необходимо использовать все положительные элементы различных теорий - идей 
Маркса и Вебера, структурного функционализма, концепций Дарендорфа и Козера, 
взглядов Парето и Моска (Муча, Михальский, Польша). Другие исследователи (М. 
Яничиевич, Югославия) считают, что в первую очередь необходимо изучать 
закономерности «переходного периода» («транзиции»), поскольку именно они дают 
объяснение специфике конфликтов в постсоциалистических странах.
     
    
    
    § 7. Российская юpидичeckaя конфликтология
     
     
     В нашей стране проблематика конфликта долгие годы была запретной для 
общественных наук. Противоречия (на философском уровне) изучались, но этим дело 
и ограничивалось. Разумеется, в рамках отдельных дисциплин конкретные виды 
конфликтов все же были объектом исследования. Психологи изучали внутренние 
конфликты, философы - общественные противоречия, историки - войны и другие виды 
борьбы. Представители правовых наук традиционно изучали разноуровневые 
конфликты (международники - конфликты между государствами, криминалисты - 
преступные деяния, «цивилисты» - имущественные споры и т.д.).
     И лишь в начале 90-х гг. при участии правоведов вышла монография