Сейчас вынул король двадцать пять тысяч и отдал ему из рук в руки, а ковер во 
дворце повесил.
«Ничего, – думает комендант, – я себе другой, еще лучше закажу».
Сейчас поскакал к стрельцу, разыскал его избушку, входит в светлицу, и как 
только увидал стрельцову жену – в ту ж минуту и себя, и свое дело позабыл, сам 
не ведает, зачем приехал; перед ним такая красавица, что век бы очей не отвел, 
все бы смотрел да смотрел! Глядит он на чужую жену, а в голове дума за думой: 
«Где это видано, где это слыхано, чтобы простой солдат да таким сокровищем 
влада?л? Я хоть и при самом короле служу и генеральский чин на мне положо?н, а 
такой красоты нигде не видывал!»
Насилу комендант опомнился, нехотя домой убрался. С той поры, с того времени 
совсем не свой сделался: и во сне и наяву только и думает, что о прекрасной 
стрельчихе; и ест – не заест, и пьет – не запьет, все она представляется!
Заприметил король и стал его выспрашивать:
– Что с тобой подеялось? Аль кручина какая?
– Ах, ваше величество! Видел я у стрельца жену, такой красоты во всем свете 
нет; все об ней думаю; и не заесть и не запить, никаким снадобьем не 
заворожить!
Пришла королю охота самому полюбоваться, приказал заложить коляску и поехал в 
стрелецкую слободу. Входит в светлицу, видит – красота невообразимая! Кто ни 
взглянет – старик ли, молодой ли, всякий без ума влюбится. Защемила его зазноба 
сердечная.
«Чего, – думает про себя, – хожу я холост-неженат? Вот бы мне жениться на этой 
красавице; зачем ей быть стрельчихою? Ей на роду написано быть королевою».
Воротился король во дворец и говорит коменданту:
– Слушай! Сумел ты показать мне стрельцову жену – красоту невообразимую; теперь 
сумей извести ее мужа. Я сам на ней хочу жениться... А не изведешь, пеняй на 
себя; хоть ты и верный мой слуга, а быть тебе на виселице!
Пошел комендант, пуще прежнего запечалился; как стрельца порешить – не 
придумает.
Идет он пустырями, закоулками, а навстречу ему баба-яга:
– Стой, королевский слуга! Я все твои думки ведаю; хочешь, пособлю твоему горю 
неминучему?
– Пособи, бабушка! Что хочешь, заплачу?.
– Сказан тебе королевский указ, чтобы извел ты Федота-стрельца. Это дело бы 
неважное: сам-то он прост, да жена у него больно хитра! Ну, да мы загадаем 
такую загадку, что не скоро справится. Воротись к королю и скажи: за тридевять 
земель, в тридесятом царстве есть остров; на том острове ходит олень – золотые 
рога. Пусть король наберет полсотню матросов – самых негодных, горьких пьяниц, 
и велит изготовить к походу старый, гнилой корабль, что тридцать лет в отставке 
числится: на том корабле пусть пошлет Федота-стрельца добывать оленя – золотые 
рога.
Чтоб добраться до острова, надо плыть ни много, ни мало – три года, да назад с 
острова – три года, итого шесть лет. Вот корабль выступит в море, месяц 
прослужит, а там и потонет: и стрелец и матросы – все на дно пойдут!
Комендант выслушал эти речи, поблагодарил бабу-ягу за науку, наградил ее 
золотом и бегом к королю.
– Ваше величество! – говорит. – Так и так – можно наверно стрельца извести.
Король согласился и тотчас отдал приказ по флоту: изготовить к походу старый, 
гнилой корабль, нагрузить его провизией на шесть лет и посадить на него 
пятьдесят матросов – самых распутных и горьких пьяниц. Побежали гонцы по всем 
кабакам, по трактирам, набрали таких матросов, что поглядеть любо-дорого: у 
кого глаза подбиты, у кого нос сворочо?н набок.
Как скоро доложили королю, что корабль готов, он в ту же минуту потребовал к 
себе стрельца:
– Ну, Федот, ты у меня молодец, первый в команде стрелец; сослужи-ка мне службу,
 поезжай за тридевять земель, в тридесятое царство – там есть остров, на том 
острове ходит олень – золотые рога; поймай его живого и привези сюда.
Стрелец задумался; не знает, что и отвечать ему.
– Думай – не думай, – сказал король, – а коли не сделаешь дела, то мой меч – 
твоя голова с плеч!
Федот повернулся налево кругом и пошел из дворца; вечером приходит домой крепко 
печальный, не хочет и слова вымолвить.
Спрашивает его жена:
– О чем, милый, закручинился? Аль невзгода какая?
Он рассказал ей все сполна.
– Так ты об этом печалишься? Есть о чем! Это службишка, не служба. Молись-ка 
богу да ложись спать; утро вечера мудренее: все будет сделано.
Стрелец лег и заснул, а жена его развернула волшебную книгу – и вдруг явились 
перед ней два неведомых мо?лодца:
– Что угодно, что надобно?
– Ступайте вы за тридевять земель, в тридесятое царство – на остров, поймайте 
оленя – золотые рога и доставьте сюда.
– Слушаем! К свету все будет исполнено.
Вихрем понеслись они на тот остров, схватили оленя – золотые рога, принесли его 
прямо к стрельцу на двор; за час до рассвета все дело покончили и скрылись, 
словно их и не было.
Стрельчиха-красавица разбудила своего мужа пораньше и говорит ему:
– Поди посмотри – олень – золотые рога на твоем дворе гуляет. Бери его на 
корабль с собою, пять суток вперед плыви, на шестые назад поворачивай.