Только царевна не пошла за царя взамуж: он был уж стар. Он ее и спросил, за 
кого она хочет выйти? Царевна говорит:
– За того, кто меня воровал! – А вор Сенька был бравый детина, царевне 
приглянулся.
Царь, не говоря больше ни слова, приказал их обвенчать; потом сам захотел на 
спокой, Семена поставил на свое место, а братовей его сделал всех большими 
боярами.



Никита Кожемяка

Около Киева проявился змей, брал он с народа поборы немалые: с каждого двора по 
красной девке; возьмет девку, да и съест ее.
Пришел черед идти к тому змею царской дочери. Схватил змей царевну и потащил ее 
к себе в берлогу, а есть ее не стал: красавица собой была, так за жену себе 
взял.
Полетит змей на свои промыслы, а царевну завалит бревнами, чтоб не ушла. У той 
царевны была собачка, увязалась с нею и?з дому. Напишет, бывало, царевна 
записочку к батюшке с матушкой, навяжет собачке на шею; а та побежит, куда надо,
 да и ответ еще принесет.
Вот раз царь с царицею и пишут к царевне: узнай, кто сильнее змея?
Царевна стала приветливей к своему змею, стала у него допытываться, кто его 
сильнее. Тот долго не говорил, да раз и проболтался, что живет в городе Киеве 
Кожемяка – тот и его сильнее.
Услыхала про то царевна, написала к батюшке: сыщите в городе Киеве Никиту 
Кожемяку да пошлите его меня из неволи выручать.
Царь, получивши такую весть, сыскал Никиту Кожемяку да сам пошел просить его, 
чтобы освободил его землю от лютого змея и выручил царевну.
В ту пору Никита кожи мял, держал он в руках двенадцать кож; как увидал он, что 
к нему пришел сам царь, задрожал со страху, руки у него затряслись – и разорвал 
он те двенадцать кож. Да сколько ни упрашивал царь с царицею Кожемяку, тот не 
пошел супротив змея.
Вот и придумали собрать пять тысяч детей малолетних, да и заставили их просить 
Кожемяку; авось на их слезы сжалобится!
Пришли к Никите малолетние, стали со слезами просить, чтоб шел он супротив змея.
 Прослезился и сам Никита Кожемяка, на их слезы глядя. Взял триста пуд пеньки, 
насмолил смолою и весь так и обмотался, чтобы змей не съел, да и пошел на него.
Подходит Никита к берлоге змеиной, а змей заперся и не выходит к нему.
– Выходи лучше в чистое поле, а то и берлогу размечу! – сказал Кожемяка и стал 
уже двери ломать.
Змей, видя беду неминучую, вышел к нему в чистое поле.
Долго ли, коротко ли бился с змеем Никита Кожемяка, только повалил змея. Тут 
змей стал молить Никиту:
– Не бей меня до смерти, Никита Кожемяка! Сильней нас с тобой в свете нет; 
разделим всю землю, весь свет поровну: ты будешь жить в одной половине, а я в 
другой.
– Хорошо, – сказал Кожемяка, – надо межу проложить.
Сделал Никита соху в триста пуд, запряг в нее змея, да и стал от Киева межу 
пропахивать; Никита провел борозду от Киева до моря Кавстрийского.
– Ну, – говорит змей, – теперь мы всю землю разделили!
– Землю разделили, – проговорил Никита, – давай море делить, а то ты скажешь, 
что твою воду берут.
Взъехал змей на середину моря. Никита Кожемяка убил и утопил его в море. Эта 
борозда и теперь видна; вышиною та борозда двух сажен. Кругом ее пашут, а 
борозды не трогают; а кто не знает, от чего эта борозда, – называет ее валом.
Никита Кожемяка, сделавши святое дело, не? взял за работу ничего, пошел опять 
кожи мять.



Шабарша

Ай, потешить вас сказочкой? А сказочка чудесная; есть в ней дива дивные, чуда 
чудные, а батрак Шабарша из плутов плут; уж как взялся за гуж, так неча сказать 
– на все дюж!
Пошел Шабарша по батракам жить, да година настала лихая: ни хлеба никакого, ни 
овощей не родилось.
Вот и думает думу хозяин, думу глубокую: как разогнать злую кручину, чем 
жить-поживать, откуда деньги брать?
– Эх, не тужи, хозяин! – говорит ему Шабарша. – Был бы день – хлеб да деньги 
будут!
И пошел Шабарша на мельничну плотину. «Авось, – думает, – рыбки поймаю; продам 
– ан вот и деньги! Эге, да веревочки-то нет на удочку... Постой, сейчас совью».
Выпросил у мельника горсть пеньки, сел на бережку и ну вить уду.
Вил, вил, а из воды прыг на берег мальчик в черной курточке да в красной 
шапочке.
– Дядюшка! Что ты здесь поделываешь? – спросил он.
– А вот веревку вью.
– Зачем?