говорит, — тысячу рублев». — «Ладно, барин, только дайте задатку». — «Изволь!» 
Вынул трехрублевую и отдал.

Вот отправил барин семьдесят пять возов с просом на мельницу; мужики поехали 
через бор. А Лыга-то впереди их поспел да в бору поперек дороги на лежнях
[170]
быдто повесился. Один мужик подходит: «О, — говорит, — да это Лыга! Что ты тут 
делаешь?» Он молчит. Вот тот возьмет — хлопнет его кнутом, другой возьмет — 
хлопнет, он все молчит, как мертвый какой! Поехали дальше, а Лыга-то рысью 
успел вперед взять, да на дороге опять и повесился. Как мужики-то подъехали, 
один и говорит: «Ба! Да это никак Лыга?» А другой говорит: «Нет, не он! Лыга 
там позади остался». — «А давай об заклад, что он». — «Давай!» Вот ударились об 
заклад. «Ну, — говорят, — пойдем взад — посмотрим; мы еще недалече отъехали».

Пошли двое, а за ними и все побегли. Лыга, увидавши, что мужиков нет, а подводы 
тут, взял отвязался и погнал подводы ближнею дорогою к себе на двор. Мужики 
приходят: нет ни возов, ни лошадей. Послали своего старосту доложить барину, 
что так и так: все подводы пропали. «Эх, — говорит барин, — верно это Лыга, 
сучий сын, проказит! Ступай к нему да возьми все назад». Староста пришел к 
Лыге: «Что, у тебя подводы с просом?» — «У меня». — «Барин велел назад взять». 
— «Пускай-ка наперед тысячу рублев пришлет!»




№386
[171]



Жил старик со старухою; народился у них сын Матроха
[172]
, стал подрастать, стала мать говорить старику: «Поведи сына, отдай куда-нибудь 
в науку!» Старик собрался и повел сына в город; идут они дорогою, и попадается 
им навстречу мужик: «Здорово, старичок! Зачем идешь, куда путь держишь?» — «Да 
вот, родимый, сына в город веду, в науку отдавать хочу». — «Отдай его мне, 
добру научу». — «А ты какому мастерству знаешь?» — «Я — ночной портной: 
туда-сюда стегну, шубу с кафтаном за одну ночь сошью». — «Ах, родимый, мне 
такого и надобно», — говорит старик, и отдал ему сына. Как воротился домой, 
старуха спраша?ет: «Ну что, старик?» — «Слава тебе господи! Отдал сынка к 
ночному портному в ученье, да еще какой мастер выискался: туда-сюда стегнет, за 
одну ночь шуба с кафтаном явится!» — «Ну, ладно, — говорит старуха, — дай бог, 
чтоб наука впрок пошла!»

Ночной портной привел Матроху к себе в дом, дождался вечера и говорит ему: «Ну, 
теперь пойдем на раздобытки!» — «Куда?» — спрашивает Матроха. «Да есть у меня 
на примете вдова; заберемся к ней да пообчистим клети». — «Эх, ты! Вдова — 
бедный человек, у ней все трудовое; пойдем лучше к богатому генералу». — «И то 
дело!» Вот и пошли;
Матроха захватил с собой целую вязку соломы, и как только подошли к 
генеральскому дому, сейчас обернулся в солому, перепрыгнул через забор и 
подкатился прямо к крыльцу. Стоят два дворника; один говорит: «Вишь, солома 
катится!» А другой: «Пускай катится, где-нибудь да остановится; завтра утром 
уберем».
Матроха выждал время, выскочил из соломы и забрался в хоромы; нашел 
генеральский халат и фуражку, нарядился, вышел на крыльцо и крикнул дворникам: 
«Что, ребята, холодно нынче?» — «Холодно, ваше превосходительство» — «А про 
воров не слышно?» — «Нет, ничего не слыхать». — «А коли не слыхать, так 
ступайте себе с богом спать». Дворники ушли в кухню, а Матроха отпер ворота, 
впустил своего учителя, и принялись вдвоем за работу: стали замки ломать, 
амбары вычищать; забрали все, что получше, да и были таковы! Дошло до дележа; 
ну, знамое дело — не поладили, не захотел Матроха быть под началом и воротился 
к отцу, к матери; стал он красть-воровать, на все стороны обирать; пошла об нем 
слава по всему околотку.
Присылает к нему генерал и говорит: «Сказывают про тебя, что ты славный вор! 
Покажи свое мастерство, украдь моего лучшего вороного коня; если украдешь — 
плачу тебе сто рублев, а на воровстве попадешься — твоя спина в ответе. 
Согласен?» — «Согласен, отчего не украсть». — «Когда ж воровать придешь?» — «Да 
зачем откладывать? Нынешнюю ночь приду». Генерал собрал конюхов и накрепко 
приказал беречь: одного посадил верхом на коня, другому велел за узду держать, 
третьему за хвост, а двух у дверей поставил.
Матроха тоже не промах, себе на уме; купил ведро водки, поставил у самой 
конюшни, обвертелся-обвязался соломою и лег возле. «Братцы! — говорит один 
караульщик. — Надо обойти кругом конюшни да поглядеть, не видать ли вора?» — 
«Ну что ж, поди, погляди; у дверей пока один постоит». Вышел караульщик и стал 
присматриваться; видит — солома валяется, поднял всю связку и снес в конюшню. 
«Вишь, — говорит, — прибрать позабыли!» Потом усмотрел полное ведро водки. 
«Верно, — думает, — кто-нибудь из кабака унес да здесь припрятал: добро ж, мы и 
сами с усами, сумеем выпить!» Притащил ведро в конюшню: «Братцы! Бог находку 
послал». Выпили конюхи по стакану — хорошо, выпили по другому — еще лучше, и