Дока на доку




№378
[141]


Пришел солдат в деревню и просится ночевать к мужику. «Я бы тебя пустил, 
служивый, — говорит мужик, — да у меня свадьба заводится, негде тебе спать 
будет». — «Ничего, солдату везде место!» — «Ну, ступай!» Видит солдат, что у 
мужика лошадь в сани запряжена, и спрашивает: «Куда, хозяин, отправляешься?» — 
«Да, вишь, у нас такое заведение: у кого свадьба, тот и поезжай к колдуну да 
вези подарок! Самый бедный без двадцати рублев не отделается, а коли богат, так 
и пятидесяти мало; а не отвезешь подарка, всю свадьбу испортит!» — «Послушай, 
хозяин! Не вози, и так сойдет!» Крепко уверил мужика, тот послушался и не 
поехал к колдуну с гостинцами.
Вот начали свадьбу играть, повезли жениха с невестою закон принимать; едут 
дорогою, а навстречу поезду бык несется, так и ревет, рогами землю копает. Все 
поезжане испугалися, а солдат усом не мигнет: где ни взялася — выскочила из-под 
него собака, бросилась на быка и прямо за глотку вцепилась — бык так и 
грохнулся наземь. Едут дальше, а навстречу поезду огромный медведь. «Не бойтесь,
 — кричит солдат, — я худа не допущу!» Опять где ни взялася — выскочила из-под 
него собака, кинулась на медведя и давай его душить; медведь заревел и издох. 
Миновала та беда, снова едут дальше; а навстречу поезду заяц выскочил и 
перебежал дорогу чуть-чуть не под ногами передней тройки. Лошади остановились, 
храпят, а с места не трогаются! «Не дури, заяц, — крикнул на него солдат, — мы 
опосля поговорим с тобой!» — и тотчас весь поезд легко двинулся. Приехали к 
церкви благополучно, обвенчали жениха с невестою и отправились назад в свою 
деревню. Стали ко двору подъезжать, а на воротах черный ворон сидит да громко 
каркает — лошади опять стали, ни одна с места не тронется. «Не дури, ворон, — 
крикнул на него солдат, — мы с тобой опосля потолкуем». Ворон улетел, лошади в 
ворота пошли.
Вот посадили молодых за стол; гости и родичи свои места заняли — как следует, 
по порядку; начали есть, пить, веселиться. А колдун крепко осердился; гостинцев 
ему не? дали, пробовал было страхи напускать — и то дело не выгорело! Вот 
пришел сам в избу, шапку не ломает, образам не молится, честным людям не 
кланяется; и говорит солдату: «Я на тебя сердит!» — «А за что на меня 
сердиться? Ни я не занимал у тебя, ни ты мне не должен! Давай-ка лучше пить да 
гулять». — «Давай!» Взял колдун со стола ендову пива, налил стакан и подносит 
солдату: «Выпей, служивый!» Солдат выпил — у него все зубы в стакан выпадали! 
«Эх, братец, — говорит солдат, — как мне без зубов-то быть? Чем будет сухари 
грызть?» Взял да и бросил зубы в рот — они опять стали по-прежнему. «Ну, теперь 
я поднесу! Выпей-ка от меня стакан пива!» Колдун выпил — у него глаза вылезли! 
Солдат подхватил его глаза и забросил неведомо куда. Остался колдун на всю 
жизнь слепым и закаялся страхи напускать, над людьми мудрить; а мужики и бабы 
стали за служивого бога молить.




Ворожея




№379
[142]


В одном селе жила-была старуха старая, а у ней был сын не велик и не мал, такой,
 что еще в поле не сможет хорошо работа?ть. Вот они дожили до того, что им 
пришлось — и перекусить нечего; вот тут-то задумалась больно старуха, думала 
себе, гадая крепку думушку, как им быть и на белу свету жить, да чтобы и 
хлебушка был.

Думала-думала и вздумала думу, да и гуторит своему мальчуге: «Сынок, поди хоть 
ты, уведи у кого лошадушек и привяжи их в таком-то кусте да сена дай, а потом 
отвяжи опять, и отведи в этакую-то лощину, и там поколь
[143]
пусти их». Малый ее был, нечего сказать, больно проворен; как услыхал, что 
матушка ему приказывает, вот он пошел да и свел где-то лошадушек, и сделал все 
так, как матушка ему гуторила.

Про старуху же преж сего была молва, что она таки кое-что знает и по просьбе