полковничья сестра. Пристал к подгороднему мужику на двор и стал его 
расспрашивать: «Послушай, мужичок! Скажи мне правду истинную: как живет 
такая-то купеческая дочь, принимает ли к себе гостей и с кем знается? Скажешь 
правду, деньгами награжу». — «Не возьму греха на? душу, — отвечал мужик, — не 
могу ни в чем ее покорить; худых дел за нею не водится. Как жила прежде с 
братом, так и теперь живет — тихо да скромно; все больше дома сидит, редко куда 
выезжает — разве в большие праздники в церковь божию. А собой разумница да 
такая красавица, что, кажись, другой подобной и в свете нет!»
Вот генерал выждал время и накануне большого годового праздника, как только 
зазвонили ко всенощной и купеческая дочь отправилась в церковь, он приказал 
заложить лошадей, сел в коляску и покатил к ней прямо в дом. Подъехал к крыльцу,
 выскочил из коляски, взбежал по лестнице и спрашивает: «Что, сестра дома?» 
Люди приняли его за купеческого сына; хоть на лицо и не схож, да они давно его 
не видали, а тут приехал он вечером, впотьмах, в военной одеже — как обман 
признать? Называют его по имени по отчеству и говорят: «Нет, сестрица ваша ко 
всенощной ушла». — «Ну, я ее подожду; проведите меня к ней в спальню и подайте 
свечу». Вошел в спальню, глянул туда-сюда, видит — на столике лежит перчатка, а 
рядом с ней именное кольцо купеческой дочери, схватил это кольцо и перчатку, 
сунул в карман и говорит: «Ах, как давно не видал я сестрицы! Сердце не терпит, 
хочется сейчас с ней поздороваться; лучше я сам в церковь поеду». А сам на уме 
держит: «Как бы поскорей отсюда убраться, не ровен час — застанет! Беда моя!» 
Выбежал генерал на крыльцо, сел в коляску и укатил из города.
Приходит купеческая дочь от всенощной; прислуга ее и спрашивает: «Что, видели 
братца?» — «Какого братца?» — «Да что в полку служит; он в отпуск выпросился, 
на побывку домой приехал». — «Где же он?» — «Был здесь, подождал-подождал да 
вздумал в церковь ехать; смерть, говорит, хочется поскорей сестрицу повидать!» 
— «Нет, в церкви его не было; разве куда в другое место заехал...» Ждет 
купеческая дочь своего брата час, другой, третий; всю ночь прождала, а об нем 
ни слуху, ни вести. «Что бы это значило? — думает она. — Уж не вор ли какой 
сюда заходил?»
Стала приглядываться — так и есть: золотое кольцо пропало, да одной перчатки 
нигде не видно.
Вот генерал воротился из отпуска в столичный город и на другой день вместе с 
другими начальниками явился к царевичу. Царевич вышел, поздоровался, отдал им 
приказы и велел по своим местам идти. Все разошлись, один генерал остался. 
«Ваше высочество! Позвольте, — говорит, — секрет рассказать». — «Хорошо, 
сказывай!» — «Слух носится, что ваше высочество задумали на полковничьей сестре 
жениться; так смею доложить: она того не заслуживает». — «Отчего так?» — «Да уж 
поведенья больно зазорного: всем на шею так и вешается. Был я в том городе, где 
она живет, и сам прельстился, с нею грех сотворил». — «Да ты врешь!» — «Никак 
нет! Вот не угодно ль взглянуть? Она дала мне на память свое именное колечко да 
пару перчаток; одну-то перчатку я на дороге потерял, а другая цела...» Царевич 
тотчас послал за купеческим сыном-полковником и рассказал ему все дело. 
Купеческий сын отвечал царевичу: «Я головой отвечаю, что это неправда! 
Позвольте мне, ваше высочество, домой поехать и разузнать, как и что там 
делается. Если генерал правду сказал, то не велите щадить ни меня, ни сестры; а 
если он оклеветал, то прикажите его казнить». — «Быть по сему! Поезжай с богом».
 Купеческий сын взял отпуск и поехал домой, а генералу нарочно сказали, что 
царевич его с глаз своих прогнал.
Приезжает купеческий сын на родину; кого ни спросит — все его сестрой не 
нахвалятся. Увидался с сестрою; она ему обрадовалась, кинулась на шею и стала 
спрашивать: «Братец, сам ли ты приезжал ко мне вот тогда-то али какой вор под 
твоим именем являлся?» Рассказала ему все подробно. «Еще тогда, — говорит, — 
пропала у меня перчатка с именным моим кольцом». — «А! Теперь я догадываюсь; 
это генерал схитрил! Ну, сестрица, завтра я назад поеду, а недели через две и 
ты вслед за мной поезжай в столицу. В такой-то день и час будет у нас большой 
развод на площади; ты будь там непременно к этому сроку и явись прямо к 
царевичу».
Сказано — сделано. В назначенный день собрались войска на площадь, приехал и 
царевич; только было хотел развод делать, вдруг прикатила на площадь коляска, 
из коляски вышла девица красоты неописанной и прямо к царевичу; пала на колени, 
залилась слезами и говорит: «Я — сестра вашего полковника! Прошу у вас суда с 
таким-то генералом, за что он меня опорочил?» Царевич позвал генерала: «Знаешь 
ты эту девицу? Она на тебя жалуется». Генерал вытаращил глаза. «Помилуйте, — 
говорит, — ваше высочество! Я ее знать не знаю, в первый раз в глаза вижу». — 
«Как же ты мне сам сказывал, что она тебе перчатки и золотое кольцо подарила? 
Значит, ты эти вещи украл?»
Тут купеческая дочь рассказала царевичу, как пропали у ней из дому кольцо и 
одна перчатка, а другую перчатку вор не приметил и не захватил: «Вот она — не 
угодно ль сличить?» Сличили обе перчатки — как раз пара! Нечего делать, генерал 
повинился, и за ту провинность осудили его и повесили. А царевич поехал к отцу, 
выпросил разрешение и женился на купеческой дочери, и стали они счастливо 
жить-поживать да добра наживать.




Царица-гусляр