работа, и откуда что взялось, словно из земли вышло, — раскинулся большой и 
славный город; в том городе стал он царствовать, и царствовал долго и счастливо.





№222
[179]


За тридевять земель, в тридесятом государстве жил-был царь с царицею; детей у 
них не было. Поехал царь по чужим землям, по дальним сторонам; долгое время 
домой не бывал; на ту пору родила ему царица сына, Ивана-царевича, а царь про 
то и не ведает. Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к 
своей земле, а день-то был жаркий-жаркий, солнце так и пекло! И напала на него 
жажда великая; что ни дать, только бы воды испить! Осмотрелся кругом и видит 
невдалеке большое озеро; подъехал к озеру, слез с коня, прилег на брюхо и давай 
глотать студеную воду. Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его за 
бороду. «Пусти!» — просит царь. «Не пущу, не смей пить без моего ведома!» — 
«Какой хочешь возьми откуп — только отпусти!» — «Давай то, чего дома не знаешь».
 Царь подумал-подумал — чего он дома не знает? Кажись, все знает, все ему 
ведомо, — и согласился. Попробовал — бороду никто не держит, встал с земли, сел 
на коня и поехал восвояси.
Вот приезжает домой, царица встречает его с царевичем, такая радостная; а он 
как узнал про свое милое детище, так и залился горькими слезами. Рассказал 
царице, как и что с ним было, поплакали вместе, да ведь делать-то нечего, 
слезами дела не поправишь. Стали они жить по-старому; а царевич растет себе да 
растет, словно тесто на опаре — не по дням, а по часам, и вырос большой. 
«Сколько ни держать при себе, — думает царь, — а отдавать надобно: дело 
неминучее!» Взял Ивана-царевича за руку, привел прямо к озеру. «Поищи здесь, — 
говорит, — мой перстень; я ненароком вчера обронил». Оставил одного царевича, а 
сам повернул домой.
Стал царевич искать перстень, идет по берегу, и попадается ему навстречу 
старушка. «Куда идешь, Иван-царевич?» — «Отвяжись, не докучай, старая ведьма! И 
без тебя досадно». — «Ну, оставайся с богом!» И пошла старушка в сторону. А 
Иван-царевич пораздумался: «За что обругал я старуху? Дай ворочу ее; старые 
люди хитры и догадливы! Авось что и доброе скажет». И стал ворочать старушку: 
«Воротись, бабушка, да прости мое слово глупое! Ведь я с досады вымолвил: 
заставил меня отец перстня искать, хожу-высматриваю, а перстня нет как нет!» — 
«Не за перстнем ты здесь; отдал тебя отец морскому царю: выйдет морской царь и 
возьмет тебя с собою в подводное царство».
Горько заплакал царевич. «Не тужи, Иван-царевич! Будет и на твоей улице 
праздник; только слушайся меня, старухи. Спрячься вон за тот куст смородины и 
притаись тихохонько. Прилетят сюда двенадцать голубиц — всё красных девиц, а 
вслед за ними и тринадцатая; станут в озере купаться; а ты тем временем унеси у 
последней сорочку и до тех пор не отдавай, пока не подарит она тебе своего 
колечка. Если не сумеешь этого сделать, ты погиб навеки: у морского царя кругом 
всего дворца стоит частокол высокий, на целые на десять верст, и на каждой 
спице по голове воткнуто; только одна порожняя, не угоди на нее попасть!» 
Иван-царевич поблагодарил старушку, спрятался за смородиновый куст и ждет 
поры-времени.
Вдруг прилетают двенадцать голубиц; ударились о сыру землю и обернулись 
красными девицами, все до единой красоты несказанныя: ни вздумать, ни взгадать, 
ни пером написать! Поскидали платья и пустились в озеро: играют, плещутся, 
смеются, песни поют. Вслед за ними прилетела и тринадцатая голубица; ударилась 
о сыру землю, обернулась красной девицей, сбросила с белого тела сорочку и 
пошла купаться; и была она всех пригожее, всех красивее! Долго Иван-царевич не 
мог отвести очей своих, долго на нее заглядывался да припомнил, что говорила 
ему старуха, подкрался тихонько и унес сорочку.
Вышла из воды красная девица, хватилась — нет сорочки, унес кто-то; бросились 
все искать, искали-искали — не видать нигде. «Не ищите, милые сестрицы! 
Полетайте домой; я сама виновата — недосмотрела, сама и отвечать буду». 
Сестрицы — красные девицы ударились о сыру землю, сделались голу?бками, 
взмахнули крыльями и полетели прочь. Осталась одна девица, осмотрелась кругом и 
промолвила: «Кто бы ни был таков, у кого моя сорочка, выходи сюда; коли старый 
человек — будешь мне родной батюшка, коли средних лет — будешь братец любимый, 
коли ровня мне — будешь милый друг!» Только сказала последнее слово, показался 
Иван-царевич. Подала она ему золотое колечко и говорит: «Ах, Иван-царевич! Что 
давно не приходил? Морской царь на тебя гневается. Вот дорога, что ведет в 
подводное царство; ступай по ней смело. Там и меня найдешь; ведь я дочь 
морского царя, Василиса Премудрая».
Обернулась Василиса Премудрая голубкою и улетела от царевича. А Иван-царевич 
отправился в подводное царство; видит: и там свет такой же, как у нас; и там 
поля, и луга, и рощи зеленые, и солнышко греет. Приходит он к морскому царю. 
Закричал на него морской царь: «Что так долго не бывал? За вину твою вот тебе 
служба: есть у меня пустошь на тридцать верст и в длину и в поперек — одни рвы, 
буераки да каменьё острое! Чтоб к завтрему было там как ладонь гладко, и была 
бы рожь посеяна, и выросла б к раннему утру так высока, чтобы в ней галка могла 
схорониться. Если того не сделаешь — голова твоя с плеч долой!»