Сестрицы обернулись серебряными утицами и улетели; а Марья-царевна осталась на 
взморье: «Отзовись, — говорит, — кто взял мои крылышки? Коли стар человек — 
будь мне батюшка, а старушка — будь мне матушка; коли млад человек — будь 
сердечный друг, а красная де?вица — будь родная сестра!» Услыхал эту речь 
стрелок и приносит ей золотые крылышки. Марья-царевна взяла свои крылышки и 
промолвила: «Давши слово, нельзя менять; иду за тебя, за доброго мо?лодца, 
замуж! Вот тебе кустик — ночь ночевать, а другой кустик — мне». И легли они 
спать под разными кусточками.
Ночью встала Марья-царевна и вскричала громким голосом: «Батюшкины каменщики и 
плотнички, матушкины работнички! Явитесь сюда наскоро». На тот зов набежало 
многое множество всяких слуг. Она им приказывает: поставить палаты белокаменные,
 изготовить ей и жениху платья подвенечные и привезть золотую карету, а в 
карете были бы запряжены кони вороные, гривы у них золотые, хвосты серебряные. 
Отвечали слуги в один голос: «Рады стараться! К свету все будет исполнено».
На заре на утренней послышался благовест в большой колокол; будит Марья-царевна 
своего жениха: «Встань-пробудись, царский стрелок! Уж звонят к заутрене; пора 
наряжаться да к венцу ехать». Пошли они в палаты высокие белокаменные, 
нарядились в платья подвенечные, сели в золотую карету и поехали в церковь. 
Отстояли заутреню, отстояли обедню, обвенчались, приехали домой, и был у них 
веселый и богатый пир. Наутро проснулся стрелок, услыхал звонкий птичий крик, 
выглянул в окошечко — на дворе птиц видимо-невидимо, так стаей и носятся. 
Посылает его Марья-царевна: «Ступай, милый друг, бей царю челом!» — «А где ж я 
возьму подарочек?» — «А вот стадо птиц, ты пойдешь, они за тобой полетят».
Стрелок нарядился и пошел во дворец; идет полем, идет городом, а за ним стая 
птиц несется. Приходит к царю: «Много лет вашему величеству! Бью челом тебе, 
государь, этими перелетными пташками; прикажи принять милостиво». — «Здравствуй,
 мой любимый стрелок! Спасибо на подарочек. Говори: что надобно?» — «Виноват, 
государь: на твоей земле без спросу устроился». — «Это вина невеликая; у меня 
много земель — где хочешь, там и дом станови». — «Есть другая вина: не 
сказавшись тебе, оженился на красной де?вице». — «Ну что ж! Это дело хорошее. 
Приходи завтра ко мне и жену на поклон приведи; посмотрю, хороша ли твоя 
суженая?»
На другой день увидал царь Марью-царевну и стал с ума сходить по ее красоте 
неописанной. Призывает он к себе бояр, генералов и полковников. «Вот вам моя 
золотая казна! Берите, — говорит, — сколько надобно, только достаньте мне такую 
ж красавицу, какова жена у моего придворного стрелка». Все бояра, генералы и 
полковники отвечали ему: «Ваше величество! Мы уже век доживаем, а другой 
подобной красавицы не видывали». — «Как знаете, а мое слово — закон!» 
Огорчились царские советники, вышли из дворца и носы повесили, вздумали с горя 
в трактир зайти да винца испить.

Сели за стол, спросили вина и закусок и призадумались молча. Подбежал к ним 
кабацкая теребень
[162]
в худом кафтанишке и спрашивает: «О чем, господа, пригорюнились?» — «Поди прочь,
 оборвыш!» — «Нет, вы меня не гоните, лучше рюмку винца поднесите; я вас на ум 
наведу». Поднесли ему рюмку вина; он выпил и сказал: «Эх, господа! Другой такой 
красавицы, как Марья-царевна Премудрая, во всем свете нет, и искать нечего. 
Воротитесь-ка к царю; пусть он призовет стрелка и велит ему разыскать козу 
золотые рога, что гуляет в заповедных лугах, сама песни поет, сама сказки 
сказывает. Он век свой проходит, а козы не найдет; тем временем отчего не жить 
государю с Марьей-царевною?»

Эта речь полюбилась царским советникам, озолотили они теребеня и бегом во 
дворец. Строго закричал на них государь: «Почто воротились?» — «Ваше 
величество! Другой такой красавицы, как Марья-царевна Премудрая, во всем свете 
нет, и искать нечего. Лучше призовите стрелка И велите ему разыскать козу 
золотые рога, что гуляет в заповедных лугах, сама песни поет, сама сказки 
сказывает. Он век свой проходит, а козы не найдет; тем временем, государь, 
отчего не жить тебе с Марьей-царевною?» — «И то правда!» В тот же час позвал 
государь стрелка и отдал ему приказ, чтобы непременно добыл козу золотые рога.
Стрелок царю поклон и пошел из светлицы вон; приходит домой невесел, буйну 
голову ниже плеч повесил. Спрашивает его жена: «О чем, добрый молодец, 
запечалился? Али слышал от царя кручинное слово, али я тебе не по мысли?» — 
«Царь нарядил на службу, приказал добыть козу золотые рога, что в заповедных 
лугах гуляет, сама песни поет, сама сказки сказывает». — «Ну, утро вечера 
мудренее; а теперь можно спать!» Стрелок лег и заснул, а Марья-царевна вышла на 
крылечко и вскричала громким голосом: «Батюшкины пастушки?, матушкины 
работнички! Собирайтесь сюда наскоро». На тот зов собралось многое множество 
верных слуг; Марья-царевна приказала привести к ней на двор козу золотые рога, 
что гуляет в заповедных лугах, сама песни поет, сама сказки сказывает. «Рады 
стараться! К утру будет исполнено». На заре на утренней пробудился стрелок — по 
двору ходит коза золотые рога; взял ее и отвел к царю.
В другой раз научил теребень царских советников: «Есть-де кобылица сивобурая, 
златогривая, в заповедных лугах гуляет, а за ней семьдесят семь злых жеребцов 
бегают; пусть стрелок ту кобылицу и тех жеребцов для царя добудет». Бояра, 
генералы и полковники побежали во дворец докладывать; государь стрелку приказ 
отдал, стрелок Марье-царевне рассказал, а Марья-царевна вышла на крылечко и 
вскричала громким голосом: «Батюшкины пастушки?, матушкины работнички! 
Собирайтесь сюда наскоро». Собралось к ней многое множество верных слуг;