ней хочу жениться... А не изведешь, пеняй на себя; хоть ты и верный мой слуга, 
а быть тебе на виселице!» Пошел комендант, пуще прежнего запечалился; как 
стрельца порешить — не придумает.
Идет он пустырями, закоулками, а навстречу ему баба-яга: «Стой, королевский 
слуга! Я все твои думки ведаю; хочешь, пособлю твоему горю неминучему?» — 
«Пособи, бабушка! Что хочешь, заплачу?». — «Сказан тебе королевский указ, чтобы 
извел ты Федота-стрельца. Это дело бы неважное: сам-то он прост, да жена у него 
больно хитра! Ну, да мы загадаем такую загадку, что не скоро справится. 
Воротись к королю и скажи: за тридевять земель, в тридесятом царстве есть 
остров; на том острове ходит олень золотые рога. Пусть король наберет полсотню 
матросов — самых негодных, горьких пьяниц, и велит изготовить к походу старый, 
гнилой корабль, что тридцать лет в отставке числится; на том корабле пусть 
пошлет Федота-стрельца добывать оленя золотые рога. Чтоб добраться до острова, 
надо плыть ни много, ни мало — три года, да назад с острова — три года, итого 
шесть лет. Вот корабль выступит в море, месяц прослужит, а там и потонет: и 
стрелец и матросы — все на дно пойдут!»
Комендант выслушал эти речи, поблагодарил бабу-ягу за науку, наградил ее 
золотом и бегом к королю. «Ваше величество! — говорит. — Так и так — можно 
наверно стрельца извести». Король согласился и тотчас отдал приказ по флоту: 
изготовить к походу старый, гнилой корабль, нагрузить его провизией на шесть 
лет и посадить на него пятьдесят матросов — самых распутных и горьких пьяниц. 
Побежали гонцы по всем кабакам, по трактирам, набрали таких матросов, что 
поглядеть любо-дорого: у кого глаза подбиты, у кого нос сворочо?н набок. Как 
скоро доложили королю, что корабль готов, он в ту же минуту потребовал к себе 
стрельца: «Ну, Федот, ты у меня молодец, первый в команде стрелец; сослужи-ка 
мне службу, поезжай за тридевять земель, в тридесятое царство — там есть остров,
 на том острове ходит олень золотые рога; поймай его живого и привези сюда». 
Стрелец задумался; не знает, что и отвечать ему. «Думай — не думай, — сказал 
король, — а коли не сделаешь дела, то мой меч — твоя голова с плеч!»
Федот повернулся налево кругом и пошел из дворца; вечером приходит домой крепко 
печальный, не хочет и слова вымолвить. Спрашивает его жена: «О чем, милый, 
закручинился? Аль невзгода какая?» Он рассказал ей все сполна. «Так ты об этом 
печалишься? Есть о чем! Это службишка, не служба. Молись-ка богу да ложись 
спать; утро вечера мудренее: все будет сделано». Стрелец лег и заснул, а жена 
его развернула волшебную книгу — и вдруг явились перед ней два неведомых 
мо?лодца: «Что угодно, что надобно?» — «Ступайте вы за тридевять земель, в 
тридесятое царство — на остров, поймайте оленя золотые рога и доставьте сюда». 
— «Слушаем! К свету все будет исполнено».
Вихрем понеслись они на тот остров, схватили оленя золотые рога, принесли его 
прямо к стрельцу на двор; за час до рассвета все дело покончили и скрылись, 
словно их и не было. Стрельчиха-красавица разбудила своего мужа пораньше и 
говорит ему: «Поди посмотри — олень золотые рога на твоем дворе гуляет. Бери 
его на корабль с собою, пять суток вперед плыви, на шестые назад поворачивай». 
Стрелец посадил оленя в глухую, закрытую клетку и отвез на корабль. «Тут что?» 
— спрашивают матросы. «Разные припасы и снадобья; путь долгий, мало ли что 
понадобится!»
Настало время кораблю отчаливать от пристани, много народу пришло пловцов 
провожать, пришел и сам король, попрощался с Федотом и поставил его над всеми 
матросами за старшего. Пятые сутки плывет корабль по? морю, берегов давно не 
видать. Федот-стрелец приказал выкатить на палубу бочку вина в сорок ведер и 
говорит матросам: «Пейте, братцы! Не жалейте; душа — мера!» А они тому и рады, 
бросились к бочке и давай вино тянуть, да так натянулись, что тут же возле 
бочки попадали и заснули крепким сном. Стрелец взялся за руль, поворотил 
корабль к берегу и поплыл назад; а чтоб матросы про то не сведали — знай с утра 
до вечера вином их накачивает: только они с перепоя глаза продерут, как уж 
новая бочка готова — не угодно ль опохмелиться.
Как раз на одиннадцатые сутки привалил корабль к пристани, выкинул флаг и стал 
палить из пушек. Король услыхал пальбу и сейчас на пристань — что там такое? 
Увидал стрельца, разгневался и накинулся на него со всей же?сточью: «Как ты 
смел до сроку назад воротиться?» — «А куда ж мне деваться, ваше величество? 
Пожалуй, иной дурак десять лет в морях проплавает да путного ничего не сделает, 
а мы вместо шести лет всего-навсего десять суток проездили, да свое дело 
справили: не угодно ль взглянуть на оленя золотые рога?» Тотчас сняли с корабля 
клетку, выпустили златорогого оленя; король видит, что стрелец прав, ничего с 
него не возьмешь! Позволил ему домой идти, а матросам, которые с ним ездили, 
дал свободу на целые на шесть лет; никто не смей их и на службу спрашивать, по 
тому самому, что они уж эти года заслужили.
На другой день призвал король коменданта, напустился на него с угрозами. «Что 
ты, — говорит, — али шутки со мной шутишь? Видно, тебе голова твоя не дорога! 
Как знаешь, а найди случай, чтоб можно было Федота-стрельца злой смерти 
предать». — «Ваше королевское величество! Позвольте подумать; авось можно 
поправиться». Пошел комендант пустырями да закоулками, навстречу ему баба-яга: 
«Стой, королевский слуга! Я твои думки ведаю; хочешь, пособлю твоему горю?» — 
«Пособи, бабушка! Ведь стрелец вернулся и привез оленя золотые рога». — «Ох, уж 
слышала! Сам-то он простой человек, извести его нетрудно бы — все равно что 
щепоть табаку понюхать! Да жена у него больно хитра. Ну да мы загадаем ей иную 
загадку, с которой не так скоро справится. Ступай к королю и скажи: пусть 
пошлет он стрельца туда — не знаю куда, принести то — не знаю что. Уж этой 
задачи он во веки веков не выполнит: или совсем без вести пропадет, или с 
пустыми руками назад придет».