Королевич и его дядька




№123
[483]



Жил-был король, у него был сын-подросток. Королевич был всем хорош — и лицом и 
нравом, да отец-то его не больно: все его корысть мучила, как бы лишний барыш 
взять да побольше оброку сорвать. Увидел он раз старика с соболями, с куницами, 
с бобрами, с лисицами. «Стой старик! Откудова ты?» — «Родом из такой-то деревни,
 батюшка, а ныне служу у мужика-лешего». — «А как вы зверей ловите?» — «Да 
леший-мужик наставит ле?сы
[484]
, зверь глуп — и попадет». — «Ну, слушай, старик! Я тебя вином напою и денег 
дам; укажи мне, где ле?сы ставите?» Старик соблазнился и указал. Король тотчас 
же велел лешего-мужика поймать и в железный столб заковать, а в его заповедных 
лесах свои ле?сы поделал.

Вот сидит мужик-леший в железном столбе да в окошечко поглядывает, а тот столб 
в саду стоял. Вышел королевич с бабками, с мамками, с верными служанками 
погулять по? саду; идет мимо столба, а мужик леший кричит ему: «Королевское 
дитя! Выпусти меня; я тебе сам пригожусь». — «Да как же я тебя выпущу?» — «А 
пойди к своей матери и скажи ей: матушка моя любезная, поищи у меня вшей в 
головке. Да головку-то положь к ней на колени; она станет у тебя в голове 
искать, а ты улучи минуту, вытащи ключ у ней из кармана, да меня и выпусти». 
Королевич так и сделал; вытащил ключ из кармана у матери, прибежал в сад, 
сделал себе стрелку, положил на тугой лук и пустил ее далеко-далеко, а сам 
кричит, чтоб мамки и няньки ловили стрелу. Мамки и няньки разбежалися, в это 
время королевич отпер железный столб и высвободил мужика-лешего.
Пошел мужик-леший рвать королевские ле?сы! Видит король, что звери больше не 
попадаются, осерчал и напустился на свою жену: зачем ключ давала, мужика-лешего 
выпускала? И созвал он бояр, генералов и думных людей, как они присудят: голову 
ли ей на плахе снять, али в ссылку сослать? Плохо пришлось королевичу — жаль 
родную мать, и признался он отцу, что это его вина: вот так-то и так-то все 
дело было. Взгоревался король, что ему с сыном делать? Казнить нельзя; 
присудили: отпустить его на все на четыре стороны, на все ветры полуденные, на 
все вьюги зимние, на все вихри осенние; дали ему котомку и одного дядьку.
Вышел королевич с дядькою в чистое поле. Шли они близко ли, далеко ли, низко ли,
 высоко ли, и увидели колодезь. Говорит королевич дядьке: «Ступай за водою!» — 
«Нейду!» — отвечает дядька. Пошли дальше, шли-шли — опять колодезь. «Ступай, 
принеси воды! Мне пить хочется», — просит дядьку королевский сын в другой раз. 
«Нейду!» — говорит дядька. Вот еще шли-шли — попадается третий колодезь, дядька 
опять нейдет, и пошел за водою сам королевич. Спустился в колодезь, а дядька 
захлопнул его крышкою и говорит: «Не выпущу! Будь ты слугой, а я — королевичем».
 Нечего делать, королевич согласился и дал ему в том расписку своей кровью; 
потом поменялись они платьями и отправились дальше.
Вот пришли они в иное государство; идут к царю во дворец — дядька впереди, а 
королевич позади. Стал дядька жить у того царя в гостях, и ест и пьет с ним за 
единым столом. Говорит он ему: «Ваше царское величество! Возьмите моего слугу 
хоть на кухню». Взяли королевича на кухню, заставляют его дрова носить, 
кастрюли чистить. Немного прошло времени — выучился королевич готовить кушанье 
лучше царских поваров. Узнал про то государь, полюбил его и стал дарить золотом.
 Поварам показалось обидно, и стали они искать случая, как бы извести его.
Вот один раз сделал королевич пирог и поставил в печку, а повара добыли яду, 
взяли да и посыпали на пирог. Сел царь обедать; подают пирог, царь только было 
за нож взялся, как бежит главный повар: «Ваше величество! Не извольте кушать». 
И насказал на королевича много всякой напраслины. Царь не пожалел своей любимой 
собаки, отрезал кусок пирога и бросил наземь; собака съела да тут же издохла. 
Призвал государь королевича, закричал на него грозным голосом: «Как ты смел с 
отравой пирог изготовить, сейчас велю тебя казнить лютою казнию!» — «Знать не 
знаю, ведать не ведаю, ваше величество! — отвечает королевич, — Видно, поварам 
в обиду стало, что вы меня жалуете; нарочно меня под ответ подвели». Царь его 
помиловал, велел конюхом быть.
Повел королевич коней на водопой, а навстречу ему мужик-леший: «Здорово, 
королевский сын! Пойдем ко мне в гости». — «Боюсь, кони разбегутся». — «Ничего, 
пойдем!» Изба тут же очутилась. У лешего-мужика три дочери; спрашивает он 
старшую: «А что ты присудишь королевскому сыну за то, что из железного столба 
выпустил?» Дочь говорит: «Дам ему скатерть-самобранку». Вышел королевич от 
лешего-мужика с подарком, смотрит — кони все налицо; развернул скатерть — чего 
хочешь, того просишь: и питье и еда!
На другой день гонит он царских коней на водопой, а мужик-леший опять 
навстречу: «Пойдем ко мне в гости!» Привел и спрашивает середнюю дочь: «А ты