, чи не будя чаго?»

Дед зрабив так, як казала баба. Во баба калыша тельпушок да й припевая:


Люли, люли, тельпешику.
Зварю тебе кулешику —
И ячнага, и смачнага,
Явсянага, прасянага.


Глядить баба, аж у тельпушка ноги ёсть; баба зрадовалась да давай изнова петь, 
и спева? до тых пор, покуль из таго тельпушка зрабилось дитя. Рады были баба и 
дед, што дав им бог радасть на старасть, и не знали, што рабить свайму дитяти.

Расте той сын да расте; уже начав рыбку лавить и памагать батьку. Во и кажа: 
«Тату
[428]
! Зраби мини серебный чавнок да залате веселе?чко». Батько зрабив; сын начав 
лавить рыбу и як паедя, так целый день ловя. Во матка принясе яму абедать або 
вечерять
[429]
да и кличе:



Иванька-сынок,
Серебный чавнок,
Залате веселечко,
Едь ко мне, мое сердечко!



Пачувши маткин голас, сын приезжая к берягу, бяре яду?
[430]
, аддае матке рыбу, а сам изнова едя.


Ти
[431]
мала, ти багата
[432]
ета так было — ведьма, што жила в саседнем селе и знакома была с Иванькиными 
радитилями, пазавидавала и задумала загубить бабинага сына: пригатовила абедать 
ти вечерять да и пашла на ряку и давай гукать
[433]
так, як Иванькина матка гукала яго. Иванька, пачувши яе голас, бо быв грубый, а 
у матки яго тоненький, да и кажа: «Ета не матка мяне заве, а ведьма!» Ведьма 
рассярдилась, пашла да каваля да и загадала зрабить такий язычек, як у 
Иванькиной матки; приходя знова на ряку да и давай звать яго. Ён думав, што то 
матка, приплыв к берягу. Яна яго ухватила да и панясла дамов; а ён не разглядав,
 як падъезжав, бо было тёмна.


Ведьма принясла Иваньку дамов да и кажа сваей дацце?
[434]
Алёнце: «Дачушечка мая! Вазьми сяго хлопчика, абмый да, вытапивши печь, укинь, 
и як ён зжарицца, пареж и пастав на стале, а я пайду да пазаву ку?мачек сваих; 
придем да и будем гулять». Иванька ета все чув. Ведьма пашла. Дачка? зраби, як 
казала матка, да, взятши лапату, што хлеб сажають, и кажа: «Ивашка, ляж на 
лапату, я тябе пакалышу
[435]
». Иванька лег, да паперёк; Алёнка хатела укинуть яго у печ, да, бача, што ён 
лег не так, кажа: «Сядь удовж
[436]
!» Ён кажа: «Пакажи мне, я не знаю, як треба
[437]
лечь». Алёнка здура да и лягла, а Ивашка бурхеть
[438]
яе у печь! Во яна там и апреглась
[439]
. Ивашка, выняв яе, зрабив так, як матка вялела зрабить з им, а сам пашов за 
горад, да и сев на явар, да и сядить. Ведьма, сабравши сваих ку?мак, пришла да 
и давай пить да гулять да тым мясам закусывать. Яна и не думала, штоб ета была 
Алёнина; яна думала, што дачка? пригатовила кушания да пашла гулять да падружак.



Паеда?вши харашенька таго мяса и правадивши ку?мачек сваих, ведьма пашла на тоя 
места, где стаяв явар, што сядев Иванька, да давай качацца да пригаваривать: