проклятая Аленка! Верно, ушла куда-нибудь играть». Влезла ведьма в окно, 
отворила двери и впустила гостей; все уселись за стол, а ведьма открыла 
заслонку, достала жареную Аленку — и на стол: ели-ели, пили-пили и вышли на 
двор и стали валяться на траве. «Покатюся, повалюся, Ивашкина мясца наевшись! — 
кричит ведьма. — Покатюся, повалюся, Ивашкина мясца наевшись!» А Ивашко 
переговаривает ее с верху дуба: «Покатайся, поваляйся, Аленкина мясца 
наевшись!» — «Мне что-то послышалось», — говорит ведьма. «Это листья шумят!» 
Опять ведьма говорит: «Покатюся, повалюся, Ивашкина мясца наевшись!», а Ивашко 
свое: «Покатися, повалися, Аленкина мясца наевшись!» Ведьма посмотрела вверх и 
увидела Ивашку; бросилась она грызть дуб — тот самый, где сидел Ивашко, грызла, 
грызла, грызла — два передних зуба выломала и побежала в кузню. Прибежала и 
говорит: «Ковалику, ковалику! Скуй мне железные зубы, а не то я тебя съем!» 
Коваль сковал ей два железных зуба.
Воротилась ведьма и стала опять грызть дуб; грызла, грызла, и только что 
перегрызла, как Ивашко взял да и перескочил на другой, соседний дуб, а тот, что 
ведьма перегрызла, рухнул наземь. Ведьма видит, что Ивашко сидит уже на другом 
дубе, заскрипела от злости зубами и принялась снова грызть дерево; грызла, 
грызла, грызла — два нижних зуба выломала и побежала в кузню. Прибежала и 
говорит: «Ковалику, ковалику! Скуй мне железные зубы, а не то я тебя съем!» 
Коваль сковал ей еще два железных зуба. Воротилась ведьма и стала опять грызть 
дуб. Ивашко не знает, что ему и делать теперь; смотрит: летят гуси-лебеди; он и 
просит их:


Гуси мои, лебедята,
Возьмите меня на крылята,
Понесите меня до батиньки, до матиньки;
У батиньки, у матиньки
Пити-ести, хорошо ходити!


«Пущай тебе середине во?зьмут», — говорят птицы. Ивашко ждет; летит другое 
стадо, он опять просит:


Гуси мои, лебедята,
Возьмите меня на крылята,
Понесите меня до батиньки, до матиньки;
У батиньки, у матиньки
Пити-ести, хорошо ходити!


«Пущай тебя задние во?зьмуть». Ивашко опять ждет; летит третье стадо, он 
просит:


Гуси мои, лебедята,
Возьмите меня на крылята,
Понесите меня до батиньки, до матиньки;
У батиньки, у матиньки
Пити-ести, хорошо ходити!


Гуси-лебеди подхватили его и понесли домой, прилетели к хате и посадили Ивашку 
на чердак.
Рано поутру баба собралась печь блины, печет, а сама вспоминает сынка: «Где-то 
мой Ивашечко? Хоть бы во сне его увидать!» А дед говорит: «Мне снилось, будто 
гуси-лебеди принесли нашего Ивашку на своих крыльях». Напекла баба блинов и 
говорит: «Ну, старик, давай делить блины: это — тебе, дед, это — мне; это — 
тебе, дед, это — мне...» — «А мне нема!» — отзывается Ивашко. «Это — тебе, дед, 
это — мне...» — «А мне нема!» — «А ну, старик, — говорит баба, — посмотри, щось 
там таке??» Дед полез на чердак и достал оттуда Ивашку. Дед и баба обрадовались,
 расспросили сына обо всем, обо всем и стали вместе жить да поживать да добра 
наживать.




№109
[424]



Быв сабе дед да баба, да у их не было детей. Во баба и ка?жа деду: «Иди, деду, 
у лес, да вырубай тельпушок
[425]
, да зраби калисочку
[426]
, я буду таго тельпушка калыхать
[427]