— Положить-то я, пожалуй, положу, — отвечает старик, — да боюсь, как бы ваш 
котел не объел с нее мясо.
— Помилуй, наш котел не ест мясо, — возразил хозяин, — а если съест, то мы 
отдадим тебе этого обжору.
Вынул старик из-за пазухи лопатку, кинул в котел и смиренно сел рядышком, 
поджидая, когда мясо сварится. Вот стали хозяева вынимать варево, а лопатка — 
голым-голешенька, белым-белешенька.
— Я вас предупреждал, что котел может обглодать да обсосать бычью лопатку — 
единственное мое богатство. Придется взамен забрать ваш злосчастный котел, — 
вздохнул старик Уханай.
Делать нечего, отдал хозяин свой котел, хотя и очень подивился: с каких это пор 
котлы стали есть чужое мясо, не трогая своего. А старик забрал котел и 
отправился дальше. Целый день шел, а поздним вечером добрался до селения и 
снова попросился переночевать в одну из юрт. Не стал отказывать хозяин юрты, 
только спросил:
— Откуда ты родом, добрый человек, и куда путь держишь?
— Зовут меня Уханаем, — отвечал старик. — Жил я на южной стороне долины, а 
теперь странствую по белу свету.
Гостит Уханай у добрых людей день, гостит другой. Куда ни пойдет — повсюду с 
собой котел захватит. Удивляется хозяин, спрашивает:
— Зачем ты повсюду со своим котлом таскаешься? Поставил бы его с нашими, пусть 
стоит себе.
— Еще чего! — отвечает старик. — Ваш скот растопчет ночью мой котел, а у меня 
кроме него ничего нет.
— Виданное ли дело, чтобы скот котлы ломал? — удивился хозяин. — Да если такое 
случится — я отдам тебе своего черного барана.
Согласился старик Уханай, поставил свой котел рядом с хозяйскими, а когда все 
заснули, тихонько подкрался, обмотал котел войлоком, стукнул по нему камнем, 
которым ворота подпирают, и сломал котел так, что никто и не услышал. После 
этого лег Уханай на прежнее место и заснул крепким сном.
Утром хватились хозяева, а котел-то сломан! Тут и гость проснулся.
— Не я ли вас предупреждал, — говорит, — что ваша скотина может сломать 
впотьмах мой котел! Отдавайте вашего барана.
Делать нечего, отдал хозяин черного барана, и пошел Уханай дальше, а когда 
свечерело, постучался к третьим хозяевам. Приняли его, как дорогого гостя, он 
же, куда ни пойдет — повсюду тащит за собою черного барана. Вот хозяин и 
говорит ему:
— Отпусти, старик, своего барана с нашими, никуда он не денется.
А Уханай ему в ответ.
— Боюсь, — говорит, — как бы ваши бараны не съели за ночь моего.
— Где это видано, чтобы бараны друг друга ели?! — удивился хозяин. — Если такое 
случится, то я тебе дам взамен черного двадцать белых баранов.
Согласился Уханай и отпустил черного барана в хозяйскую овчарню. А когда все 
уснули, осторожно вышел на улицу, пробрался в овчарню, заколол своего барана и 
выпачкал его кровью головы хозяйских баранов, шкуру же разрезал и лоскутки 
повесил на их рогах. После этого вернулся в юрту и лег спать.
Утром хозяева смотрят — морды у всех баранов в крови, а на рогах висят лоскутья 
от шкуры черного барана. Прибежал в овчарню Уханай и давай причитать:
— Горе мне, горе! Говорил же я, что съедят эти оглоеды моего барана. Вот и 
остался я нищим!
Делать нечего, отдал хозяин Уханаю двадцать белых баранов, и отправился старик 
дальше.
Пригнал он баранов в лощину и давай их резать. Освежевал всех до одного, сложил 
в кучу так, что на ровном месте мясной бугор вырос, а из-под него ручеек крови 
потек.
Прибавил Уханай шагу, нагнал по дороге двух путников в волчьих дохах и говорит 
им:
— Видели — обочь дороги лежит гора мяса, а из-под нее ручей крови струится?
— Не было никакой мясной горы, — отвечают путники. — Мы там недавно проходили.
Заспорил с ними старик Уханай. Спорили они, спорили и побились об заклад, при 
этом путники поставили на кон свои волчьи дохи. Втроем вернулись в лощину. 
Смотрят, а там и в самом деле лежит гора мяса, а из-под нее ручей крови течет. 
Путники рты пораскрывали, а старик Уханай забрал у них волчьи шубы и отправился 
дальше.
Шел он, шел и забрел к одному человеку, у которого были дочки на выданье. 
Переступил Уханай порог юрты. Встретил его хозяин как самого дорогого гостя. 
Только Уханай опять за свое: повсюду таскает за собою волчьи дохи, а когда 
спать ложится или за стол садится — под себя подкладывает. Вот хозяин и 
спрашивает:
— Дались тебе эти дохи! Что ты с ними таскаешься?
— Боюсь, — говорит Уханай, — что твои дочери изрежут мои дохи на заплатки.
— Мои дочери еще не тронулись умом, — отвечает хозяин. — Если же такое случится 
— я выдам их за тебя замуж.
Положил гость волчьи дохи рядом с хозяйскими, а когда все уснули, разрезал свои 
дохи на мелкие кусочки и разбросал лоскутки возле постелей хозяйских дочерей. 
Утром хозяин за голову схватился. А старик Уханай тут как тут.
— Отдавай обещанное, — говорит.
Делать нечего, отдал хозяин своих дочерей за старика Уханая. Вернулся он вместе 
с молодыми женами в родные края, выстроил заново свою белую юрту и зажил на 
славу.