— Бычок, бычок, я тебя съем!
— Дядюшка волк, — отвечает бычок, — силой ты всегда меня взять успеешь, а вот 
попробуй одолеть смекалкой.
— Чтобы одолеть тебя, большого ума не понадобится, — зарычал волк, оскалив 
острые клыки.
— Ума, говоришь, не понадобится? — удивился бычок. — Ну-ка, садись ко мне на 
спину. Удержишься на загривке, тогда и съешь меня.
Уселся волк верхом на бычке и покрепче за рога ухватился. А бычок взбрыкнул и 
затрусил в сторону загона, да все быстрее и быстрее. Так со всего разбега и 
влетел в ворота. Не успел волк сообразить, что нагнуться бы надо, ударился лбом 
о верхнюю перекладину так, что искры из глаз посыпались, и свалился без памяти. 
Когда же пришел в себя, огляделся — бычка и след простыл.
— Горе мне, глупому! — стал сокрушаться волк, поглаживая шишку на лбу. — 
Никогда больше не сяду верхом на быка и детям своим накажу не делать этого.
Направился волк в сторону леса и тут увидел пасущихся на опушке свиней. 
Уткнувшись пятачками в землю, они ничего вокруг не замечали.
— Ну, свиньи, придется мне съесть вас! — зарычал волк, подходя поближе.
— Какой же ты грозный, дядюшка волк! — дружно изумились свиньи. — Разве можем 
мы тебе перечить. Только сделай милость, послушай сначала нашу прощальную песню,
 — сказали свиньи и уселись вокруг волка.
Интересно серому послушать, как свиньи поют, не стал он перечить.
А сытые свиньи начали хрюкать, визжать, пищать на все голоса, подступая к волку.
 Одни пищали тонко-тонко. Другие визжали звонко-звонко. Остальные хрюкали так, 
что волк вконец оглох, уронил голову и сидел, не чая вырваться из плотного 
кольца.
Заслышав шум и гам, прибежали пастухи, увидели волка, схватились за жерди да 
такой трепки дали серому, что кинулся он бежать, не разбирая дороги. Бежит и 
ругает себя:
— Какой же я несчастный! Какой же я глупый! Ну зачем мне понадобилось свиное 
пение?
Вдруг видит — бежит навстречу собака.
— Уж ты-то меня не обманешь! — зарычал волк. — Уж тебя-то я съем!
— Дядюшка волк, — взмолилась собака, — на что тебе такая худющая? Сквозь мои 
ребра даже солнце просвечивает. Если ты в самом деле голоден, то почему бы тебе 
не полакомиться конским салом в четыре пальца толщиной? Загляни в соседние 
кусты.
Побежал волк туда, куда собака указала. А там и впрямь лежит конина. Вцепился 
голодный волк своими острыми зубами в приманку, которую оставили охотники, и 
угодил задними лапами в капкан. Попробовал было вырваться, но ослаб вконец и 
затих. А тут и охотник подоспел.
Говорят, так и окончил свой век глупый волк, который непременно хотел 
кого-нибудь съесть.




СТАРИК УХАНАЙ

Жил на свете старик Уханай. Была у него маленькая белая юрта да большое стадо 
белых коров. Паслись они на неистощимых, вечно цветущих лугах и так 
расплодились, что Уханай давно потерял им счет, а из коровьего молока сделал 
запасы курунги с озеро величиной.
Были у старика Уханая и у его жены Сэскэл сын Дабхальжихан и дочь Дагда, 
ходившие за отцовским стадом, день и ночь оберегавшие его.
Вот однажды заснул Уханай и трое суток спал таким крепким сном, что и гром 
небесный не в силах был разбудить его. И снится старику, будто явился невесть 
откуда непобедимый воин, пролил запасы курунги с озеро величиной, сломал и 
опустошил белую юрту, одолел в поединке и убил сына Дабхальжихана, спалив на 
костре его тело, а жену Сэскэл и дочь Дагду угнал в полон вместе со стадом 
белых коров.
Проснулся старик Уханай и видит, что и в самом деле сломана его белая юрта, 
убит его единственный сын, опрокинуты запасы курунги с озеро величиной, угнано 
стадо белых коров, а вместе с ними — жена Сэскэл и дочь Дагда. Остался он один 
в сломанной юрте.
Поплакал старик, погоревал, вспоминая сгинувшее семейство да пропавшее добро, а 
на десятые сутки утер глаза рукавом и отправился куда глаза глядят.
Шел он, шел и нашел на дороге бычью лопатку, обглоданную собаками, омытую 
дождями. «Все, что подарено землей, пригодится несчастному Уханаю», — решил он. 
Поднял Уханай лопатку, и, разбив себе нос, вымазал кровью свою находку, чтобы 
казалась не прежней обглоданной костью, а лопаткой с мясом. Засунул Уханай ее 
за пазуху и отправился дальше.
Поздним вечером попросился он на ночлег в первый попавшийся дом.
— Откуда ты родом, старик, и куда путь держишь? — спрашивает хозяин дома.
— Зовут меня Уханаем, — отвечает старик. — Жил я на южной стороне долины, а 
теперь странствую по белу свету.
Переночевал Уханай в гостеприимном доме, видит, что его никто не гонит, — на 
другую ночь остался. И куда ни пойдет — обязательно вымазанную кровью лопатку с 
собою захватит. Заметил это хозяин и спрашивает:
— Что это ты с бычьей лопаткой повсюду носишься? Положил бы ее в наш котел — 
пусть бы она вместе с нашим мясом сварилась.