Но я думал, что такой, как прежде, Долине Терновника никогда не стать. По 
крайней мере, для меня. По крайней мере, для Маттиаса.

Урвар получил удар мечом в спину. Но он, казалось, его не чувствовал или просто 
не обращал на него внимания. Глаза его горели по-прежнему, и он обратился с 
речью к жителям долины.

– Мы будем счастливы! – все снова и снова повторял он.

В тот день в Долине Терновника плакали многие.

Но только не Урвар.

София осталась в живых, ее даже не ранило. А теперь ей предстояло вернуться 
домой, в Долину Вишен, ей и всем ее людям, тем, кто остался в живых.

Она пришла к нам, в Маттиасгорден, проститься.

– Здесь жил Маттиас, – сказала она и всхлипнула. Затем она обняла Юнатана.

– Возвращайся скорее домой, в Рюттаргорден, – сказала она. – Я буду думать о 
тебе каждую минуту, пока снова не увижу тебя.

А потом она посмотрела на меня.

– Ты, Карл, по-видимому, пока поедешь со мной?

– Нет, – сказал я, – нет, я поеду с Юнатаном. Я так боялся, что Юнатан отошлет 
меня с Софией, но он этого не сделал.

– Я очень хочу, чтобы Карл был со мной, – сказал он.

На горном склоне, чуть ниже усадьбы Маттиаса, словно огромная ужасная глыба, 
лежала Катла, тихая и сытая от выпитой ею крови. Время от времени она смотрела 
на Юнатана так, как смотрит собака, желая узнать, что угодно ее хозяину. Она 
никого больше не трогала, но пока она была здесь, над долиной царил страх. 
Никто не смел радоваться. Жители Долины Терновника не могли ни ликовать, что 
свободны, ни оплакивать своих мертвецов, пока на свете существует Катла, 
говорил Урвар. И был один-единственный человек, который мог отвести ее обратно 
в ее логово. Это был Юнатан.

– Хочешь помочь Долине Терновника в последний раз? – спросил Урвар. – Если ты 
отведешь Катлу туда и прикуешь ее там цепью, остальное я сделаю сам, когда 
наступит время.

– Да, – сказал Юнатан, – я помогу тебе, Урвар, в последний раз.

Как нужно ездить вдоль рек, я знаю достаточно хорошо. Нужно ехать медленно и 
видеть, как там внизу течет река и вода сверкает, а ветви ивы пляшут на ветру. 
Но нельзя, чтобы при этом за тобой по пятам двигалась драконша.

Этого мы не учли. И мы слышали тяжелый шорох ее лап за своей спиной. Плюх, плюх,
 плюх. Этот угрожающий звук слышался повсюду, где она только ни проползала. 
Грим и Фьялар чуть не взбесились от страха. Мы едва могли сдержать их, 
натягивая поводья. Время от времени Юнатан трубил в рог. Звуки эти были не 
очень приятны, и понятно, что Катле они не нравились. Но когда она их слышала, 
ей приходилось повиноваться. Это было единственное, что нас успокаивало во 
время скачки.

Юнатан и я не обменялись ни словом, мы гнали коней во весь опор. Еще до того, 
как наступят ночь и темнота, Юнатан должен был приковать Катлу цепью в ее 
логове, где ей предстояло кончить свою жизнь. Потом больше мы никогда не увидим 
ее, и нам следует забыть, что на свете есть такая страна – Карманьяка. Гора 
Древних Гор пусть стоит тут целую вечность, но мы никогда не будем больше 
ездить по этим дорогам, это обещал мне Юнатан.

К вечеру буря стихла, наступили спокойные теплые сумерки. А когда солнце село, 
стало так красиво! «Вот в такой вечер ехать бы верхом вдоль реки, ничего не 
боясь», – подумал я.

Но я и виду не подал Юнатану. Ну да, я и виду не подал, что боюсь.

В конце концов мы очутились у водопада Кармафаллет.

– Карманьяка, ты видишь нас здесь в последний раз! – сказал Юнатан, когда мы 
проезжали по мосту. И тогда он затрубил в рог.

Катла увидела свою скалу на другом берегу реки и страшно зашипела. Ей, ясное 
дело, захотелось попасть туда. Зашипела прямо в спину Грима. Этого ей делать не 
следовало. Потому что тут-то оно и случилось. Грим, насмерть испуганный,