видел, как он летел домой.

Малыш так испугался, что едва смог дух перевести. Он был просто в отчаянии. 
Теперь Карлсону придётся сматывать удочки. Филле и Рулле заметили его маленький 
домик на крыше! Да, теперь всему наступит конец!

Малыш сжал кулаки, пытаясь сдержать слёзы, и в тот самый момент, когда это 
перестало ему удаваться, хотя он старался изо всех сил, он услышал, как Рулле 
сказал:

— Да, я тоже много раз видел, как он влетает в окно, это ведь та самая квартира,
 куда мы как-то залезли тем летом, сечёшь? На четвёртом этаже, там на дверях 
табличка медная и фамилию помню — Свантесон.

У Малыша глаза округлились от удивления. Может, он ослышался? Неужели Филле и 
Рулле в самом деле думают, что Карлсон живёт у Свантесонов? Какое счастье! Это 
ведь значит, что Карлсон всегда может спрятаться у себя дома и быть там в 
полной безопасности. Филле и Рулле его не выследили! Да это и не так легко. 
Ведь никто, кроме трубочиста, не лазает по крышам.

Итак, Филле и Рулле не пронюхали про домик на крыше, и тем не менее всё это 
ужасно. Бедняга Карлсон, каково ему придётся, если всерьёз начнётся за ним 
охота! Этот дурачок никогда не умел прятаться.

Филле и Рулле снова долго молчали, а потом Рулле сказал шёпотом (Малыш едва 
расслышал):

— Давай сегодня ночью.

Вот тут-то Филле и спохватился, что они сидят не одни на скамейке. Он поглядел 
на Малыша и сказал очень громко:

— Да, так давай сегодня ночью отправимся копать червей!

Но так легко Малыша не проведёшь. Он прекрасно понимал, что именно Филле и 
Рулле собирались делать сегодня ночью: они попытаются поймать Карлсона, когда 
он, как они думают, лежит в постели у Свантесонов и мирно спит.

«Надо поговорить об этом с Карлсоном, и как можно скорее!» — решил про себя 
Малыш.

Но Карлсон появился только к обеду. На этот раз он не влетел в окно, а бешено 
затрезвонил во входную дверь. Малыш побежал открывать.

— Ой, как здорово, что ты пришёл! — начал Малыш, но Карлсон не стал его слушать.
 Он двинулся, прямым ходом на кухню к фрекен Бок.

— Что ты стряпаешь? — спросил он. — Такое же жёсткое мясо, как обычно? Или ты 
учитываешь вставные челюсти?

Фрекен Бок стояла у плиты и пекла блины, чтобы подать дяде Юлиусу что-нибудь 
более лёгкое, чем цыплёнок, а когда она услышала голос Карлсона за спиной, то 
так резко обернулась, что выплеснула на плиту целый половник жидкого теста.

— Послушай, ты! — в гневе закричала она. — Как тебе только не стыдно! Как это у 
тебя хватает совести приходить сюда! Как ты можешь глядеть мне в лицо, 
бессовестный булочный воришка!

Карлсон прикрыл лицо двумя пухленькими ручками и лукаво поглядел на неё в 
щёлочку между пальцами.

— Нет, ничего, глядеть можно, но только осторожно, — сказал он. — Конечно, ты 
не первая в мире красавица, но ведь ко всему можно привыкнуть, так что ничего, 
сойдёт, могу и поглядеть! Ведь главное, что ты милая… Дай мне блинка!

Фрекен Бок окинула Карлсона безумным взглядом, а потом обратилась к Малышу: — 
Разве твоя мама предупредила меня, что этот мальчик будет у нас обедать? 
Неужели она так распорядилась?

Малыш постарался ответить как можно более уклончиво, но дружелюбно:

— Во всяком случае, мама считает… что Карлсон…

— Отвечай, да или нет, — прервала его фрекен Бок. — Твоя мама сказала, что 
Карлсон должен у нас обедать?

— Во всяком случае, она хотела… — снова попытался уйти от прямого ответа Малыш, 
но фрекен Бок прервала его жёстким окриком:

— Я сказала, отвечай — да или нет! На простой вопрос всегда можно ответить «да»