чтобы избежать позора, пришлось ему сдержать слово.
   - Ладно, триста крон - еще не все золото на свете, - сказал он. - За-
бирай своего подлого конягу и дуй отсюда!
   Угадай, обрадовался ли Эмиль? Он вскочил на своего только что  подко-
ванного коня и выехал из ворот, будто важный какой генерал.
   Крестьяне прокричали "ура", а кузнец сказал:
   - И каких только чудес не бывает на ярмарке в Виммербю!
   Сияя от счастья, радостный и гордый, скакал Эмиль напрямик через  яр-
марочную толпу, а навстречу ему по улице Стургатан в страшной давке про-
бирался не кто иной, как Альфред.
   Увидев Эмиля, он остановился как вкопанный и широко раскрыл глаза.
   - Что за наваждение! - воскликнул он. - Чей это у тебя конь?
   - Мой! - крикнул Эмиль. - Его зовут Лукас, и, подумать только, он бо-
ится щекотки, точь-в-точь как Лина.
   Тут как раз подоспела Лина и дернула Альфреда за рукав.
   - Пора ехать домой, понял? - сказала она. - Хозяин уже запрягает  ло-
шадей.
   Вот и настал конец веселью, пора было хуторянам возвращаться домой  в
Леннебергу. Но Эмилю обязательно хотелось показать коня Готфриду.
   - Скажи папе, что через пять минут я вернусь, - крикнул Эмиль  и  так
понесся к усадьбе бургомистра, что только искры посыпались из-под копыт.
   Осенние сумерки опустились над садом бургомистра, но в доме празднич-
но светились окна, и оттуда доносились смех и говор.  Пир  был  в  самом
разгаре.
   А в саду разгуливал Готфрид, который терпеть не  мог  званых  обедов,
пирушек и охотнее ковылял на своих ходулях. Увидя Эмиля,  гарцующего  на
коне, он снова кубарем полетел в куст сирени.
   - Чей конь? - крикнул он, как только ему удалось высунуть нос из кус-
та.
   - Мой, чей же еще? - ответил Эмиль. - Конь мой.
   Сперва Готфрид никак не хотел этому поверить, но когда наконец понял,
что Эмиль не шутит, пришел в ярость. Сколько он  клянчил  у  отца  коня,
клянчил с утра до вечера, и что же ему отвечал всякий раз отец? "Ты  еще
маленький. Ни у одного мальчика в твоем возрасте нет коня! "
   И как это взрослым не  надоест  вечно  врать!  Вот  вам,  пожалуйста,
Эмиль! Пусть папаша полюбуется собственными глазами,  если  они  у  него
есть и если он только пожелает выйти и посмотреть! Но он сейчас сидит  с
гостями за столом и пирует, объяснил Готфрид Эмилю. Он долго  будет  си-
деть с этими дурошлепами, которые только и знают, что есть, пить  и  без
конца произносить какие-то речи.
   - Эх, выудить бы его оттуда, - мрачно сказал Готфрид, и  на  глаза  у
него навернулись слезы.
   Эмиль пожалел Готфрида и не долго думая нашел выход. Если  бургомистр
не может выйти к коню, то конь может войти к бургомистру - это же  проще
простого. Надо только въехать вверх по лестнице  в  прихожую,  а  оттуда
прямехонько в столовую. Единственное, что требуется от Готфрида, -  отк-
рывать двери.
   Если тебе случалось когда-либо бывать на пиру, где неожиданно появля-
ется конь, то ты знаешь, что гости так таращат на него глаза и подскаки-
вают на месте, будто видят коня впервые в жизни. Именно так  было  и  на
пиру бургомистра. Сам бургомистр первый тому  пример.  Он  подскочил  на
стуле и так поперхнулся тортом, что не мог вымолвить ни слова в свое оп-
равдание, когда Готфрид крикнул ему:
   - Ну, а теперь что ты скажешь? Вот видишь, он - мальчик, как и я, а у
него уже есть конь!
   В конце концов все гости обрадовались, что к ним пожаловал конь. Ведь
конь - чудесное животное. Всем, всем без исключения захотелось потрепать
Лукаса по холке. Эмиль сидел верхом и сиял. Так и быть, пусть гладят его
коня.
   Среди гостей был и старый майор. Ему не терпелось  показать,  как  он
здорово разбирается в лошадях. Майор решил пощупать заднюю ногу Лукаса -
ой-ой-ой, он ведь не знал, что Лукас боится щекотки!
   Бургомистр, выплюнув кусочек торта, уже успел прийти в себя и собрал-
ся было отчитать Готфрида, но как раз в этот  миг  майор  притронулся  к
задней ноге Лукаса. В ту же секунду в воздухе сверкнули лошадиные  копы-
та, задев стоявший поблизости сервировочный столик, и торт  со  взбитыми
сливками, описав в воздухе дугу, со звучным шлепком угодил в  физиономию
бургомистра.
   - Буль-буль, - только и произнес он.
   Гости, как ни странно, загоготали, словно  вовсе  лишились  рассудка.
Одна жена бургомистра не осмелилась хохотать. Она испуганно засеменила к
мужу с лопаточкой для торта. Необходимо было срочно начать  раскопки  на
его лице и проделать хотя бы щелочки для глаз. Иначе бургомистр не  уви-
дит, как веселятся гости у него на дне рождения.
   Тут Эмиль вдруг вспомнил, что ему пора возвращаться домой в Леннебер-
гу, и поспешно выехал из дверей зала. Готфрид бросился вслед за ним. Ка-
кой толк разговаривать сейчас с папашей, если он по уши залеплен сливка-
ми? Кроме того, Готфрид был не в силах расстаться с Лукасом.
   Возле калитки Готфрида ждал Эмиль, чтобы попрощаться.
   - Везет же тебе! - вздохнул Готфрид и в последний раз потрепал Лукаса