приближаться к нему. Увы, это ему не помогло!
  Сикстен, необычайно рослый и сильный для своего возраста, шел во главе,
Бенка и Йонте ему помогали, когда требовалось, и в итоге отчаянно
брыкающегося Андерса потащили вниз по лестнице навстречу неизвестной
судьбе. Калле и Ева-Лотта утешали его из-за запертой двери.
  - Мом-ы сос-кок-о-рор-о поп-рор-ип-дод-е-мом и осос-вов-о-боб-о-дод-и-мом
тот-е-боб-я! - кричали они, что означало на тайном языке Белой розы: "Мы
скоро придем и освободим тебя!"
  Лучшего способа раздразнить Алых не было. Они уже давно и безуспешно
пытались научиться понимать это странное наречие, которым их враги владели
в совершенстве. Белые розы трещали на своем тайном языке с такой
невероятной скоростью, что для непосвященного их разговор звучал
совершенной тарабарщиной.
  Ни Сикстен, ни Бенка, ни Йонте никогда не видели, как пишут на этот
языке, иначе они бы без труда разгадали тайну: слова были самые
обыкновенные, только каждая согласная удваивалась, а в середину вставлялась
буква "о". Например "Калле" писалось так: "Кок-а-лол-лол-е", а "Андерс" -
"А-нон-дод-е-рор-сос".
  Ева-Лотта узнала этот разбойничий язык от своего отца. Однажды вечером
булочник случайно рассказал дочери, как он объяснялся в детстве со своими
друзьями, когда не хотел, чтобы другие их поняли. Бурный энтузиазм
Евы-Лотты по поводу "разбойничьего" языка несколько удивил ее отца. Он ни
разу не замечал в ней такого восторга, когда речь шла о неправильных
немецких глаголах... Но булочник послушно просидел целый вечер, обучая ее,
а на следующий день Ева-Лотта передала свои знания Андерсу.
  Одной из главных целей Алых в войне роз было выпытать у противника ключ к
тайному языку. Но еще важнее было вернуть себе Великого Мумрика.
  Внушительное имя "Великий Мумрик" носил совсем незначительный предмет -
небольшой камешек странной формы, который где-то нашел Бенка. Ничего не
стоило вообразить себе, что камешек напоминает старичка, маленького
задумчивого старичка, сидящего, словно Будда, и созерцающего свой пуп.
  Алые немедленно объявили камень священным талисманом и приписывали ему
множество необычайно ценных свойств. Этого было, разумеется, достаточно,
чтобы Белые розы сочли своим святым долгом попытаться им завладеть. Сколько
жарких схваток происходило из-за Великого Мумрика! Может показаться
странным, что маленькому камешку приписывали такое большое значение. Но
почему бы Алым розам не почитать своего Мумрика так же глубоко, как,
например, шотландцы почитали свой коронационный камень? Почему бы Алым не
волноваться так же сильно, когда Белые розы коварно захватили драгоценный
талисман, как волновались шотландцы, когда англичане поместили их
коронационный камень в Вестминстерское аббатство?
  И Алые страшно переживали потерю Мумрика. А Белые тщательно прятали свой
трофей. Вообще говоря, спрятать Мумрика в каком-нибудь таком месте, где
обнаружить его было бы выше человеческих возможностей, не составляло
большого труда. Но война роз велась по своим, особым правилам. Тот, у кого
в данный момент находился Мумрик, обязан был так или иначе намекнуть врагу,
где его искать. Темной ночью в почтовый ящик противника подбрасывали,
скажем, хитроумный ребус или загадочную карту, составленную так, чтобы
подольше поводить неприятеля за нос. Призвав на помощь всю свою
сообразительность, из чертежей можно было уяснить себе, что Мумрик спрятан
в пустом вороньем гнезде на вязе, который растет в северном углу кладбища,
или под одной из черепиц на крыше сарая сапожника Бенгтссона.
  Но сейчас Великого Мумрика не было ни в одном из указанных тайников. Он
находился совсем в другом месте. И одной из основных причин, почему в этот
жаркий июльский день вновь вспыхнула война Роз, было как раз то, что Алым
не терпелось точно узнать, где находится тайник. А имея заложником вождя
Белых роз, выведать это, пожалуй, не так уж трудно!
  "Мы скоро придем и освободим тебя!" - обещали Ева-Лотта и Калле. Что ж, их
вождь действительно нуждался в ободряющем слове, потому что сильные руки
влекли его на мучительный допрос - о Великом Мумрике и тайном языке.
  - Я нон-и-чоч-е-гог-о нон-е сос-кок-а-жож-у! - геройски крикнул он,
проходя мимо двери, за которой томились его товарищи.
  - Ну погоди, не долго тебе еще гогокать! - пригрозил Сикстен и еще крепче
ухватил его за руку.- Мы из тебя выжмем, что все это значит, будь спокоен!
  - Крепись, не падай духом! - воскликнул Калле.
  - Держись! Держись! Мы скоро придем! - кричала Ева-Лотта.
  И сквозь запертую дверь услышали они гордые слова своего вождя:
  - Да здравствует Белая роза!
  И потом:
  - Отпусти руку! Я пойду сам. Я готов, господа!
  Больше они ничего не слышали. Великая тишина воцарилась в их тюрьме. Враг
покинул дом и увел с собой их вождя.

                                     4

  Хотя Алые пригрозили, что Калле и Еве-Лотте предстоит томиться в
заточении, пока они не порастут мохом, это, конечно, не следовало понимать
буквально. Даже в войне роз приходилось считаться с обременительным и
хлопотным элементом, именуемым "родители". Разумеется, благородные рыцари
искрение досадовали на то, что в самый разгар сражения приходится все