ы и тяжелый 
венок, — красные цветы из ее садика шли ей куда больше, но она не посмела!

—Прощайте! — сказала она и легко и плавно, точно пузырек воздуха, поднялась на 
поверхность.

Солнце только что село, но облака еще сияли пурпуром и золотом, тогда как в 
красноватом небе уже зажигались ясные вечерние звезды; воздух был мягок и свеж, 
а море — как зеркало. Неподалеку от того места, где вынырнула русалочка, стоял 
трехмачтовый корабль всего лишь с одним поднятым парусом, — не было ведь ни 
малейшего ветерка; на вантах и реях сидели матросы, с палубы неслись звуки 
музыки и песен; когда же совсем стемнело, корабль осветился сотнями 
разноцветных фонариков; казалось, что в воздухе замелькали флаги всех наций 
Русалочка подплыла к самым окнам каюты, и когда волны слегка приподымали ее, 
она могла заглянуть в каюту. Там было множество разодетых людей, но лучше всех 
был молодой принц с большими черными глазами. Ему, наверное, было не больше 
шестнадцати лет; в тог день праздновалось его рождение, оттого на корабле и шло 
такое веселье. Матросы плясали на палубе, а когда вышел туда молодой принц, 
кверху взвились сотни ракет, и стало светло как днем, так что русалочка совсем 
перепугалась и нырнула в воду, но скоро опять высунула голову, и ей показалось, 
что все звезды с небес попадали к ней в море. Никогда еще не видела она такой 
огненной потехи: большие солнца вертелись колесом, огромные огненные рыбы били 
в воздухе хвостами, и все это отражалось в тихой, ясной воде. На самом корабле 
было так светло, что можно было различить каждую веревку, а людей и подавно. Ах,
 как хорош был молодой принц! Он пожимал людям руки, улыбался и смеялся, а 
музыка все гремела и гремела в тишине ясной ночи.

Становилось уже поздно, но русалочка глаз не могла оторвать от корабля и от 
красавца принца. Разноцветные огоньки потухли, ракеты больше не взлетали в 
воздух, не слышалось и пушечных выстрелов, зато загудело и застонало само море. 
Русалочка качалась на волнах рядом с кораблем и все заглядывала в каюту, а 
корабль стал набирать скорость, паруса развертывались один за другим, ветер 
крепчал, заходили волны, облака сгустились и где-то в дали засверкала молния. 
Начиналась буря! Матросы принялись убирать паруса; огромный корабль страшно 
качало, а ветер так и мчал его по бушующим волнам; вокруг корабля вставали 
высокие волны, словно черные горы, грозившие сомкнуться над мачтами корабля, но 
он нырял между водяными стенами, как лебедь, и снова взлетал на хребет волн. 
Русалочку буря только забавляла, а морякам приводилось туго. Корабль скрипел и 
трещал, толстые доски разлетались в щепки, волны перекатывались через палубу; 
вот грот-мачта переломилась, как тростинка, корабль перевернулся набок, и вода 
хлынула в трюм. Тут русалочка поняла опасность; ей и самой приходилось 
остерегаться бревен и обломков, носившихся по волнам. На минуту сделалось вдруг 
так темно, что хоть глаз выколи; но вот опять блеснула молния, и русалочка 
вновь увидела на корабле людей; каждый спасался, как умел. Русалочка отыскала 
глазами принца и, когда корабль разбился на части, увидела, что он погрузился в 
воду. Сначала русалочка очень обрадовалась тому, что он попадет теперь к ним на 
дно, но потом вспомнила, что люди не могут жить в воде и что он может приплыть 
во дворец ее отца только мертвым. Нет, нет, он не должен умереть! И она поплыла 
между бревнами и досками, совсем забывая, что они во всякую минуту могут ее 
раздавить. Приходилось то нырять в самую глубину, то взлетать кверху вместе с 
волнами; но вот наконец она настигла принца, который уже почти совсем выбился 
из сил и не мог больше плыть по бурному морю; руки и ноги отказались ему 
служить, а прелестные глаза закрылись; он умер бы, не явись ему на помощь 
русалочка. Она приподняла над водой его голову и предоставила волнам нести их 
обоих куда угодно.

К утру непогода стихла; от корабля не осталось к щепки; солнце опять засияло 
над водой, и его яркие лучи как будто вернули щекам принца их живую окраску, но 
глаза его все еще не открывались.

Русалочка откинула со лба принца волосы и поцеловала его в высокий, красивый 
лоб; ей показалось, что принц похож на мраморного мальчика, что стоит у нее в 
саду; она поцеловала его еще раз и пожелала, чтобы он остался жив.

Наконец она завидела твердую землю и высокие. уходящие в небо горы, на вершинах 
которых, точно стаи лебедей, белели снега. У самого берега зеленела чудная роща,
 а повыше стояло какое-то здание, вроде церкви или монастыря. В роще росли 
апельсинные и лимонные деревья, а у ворот здания — высокие пальмы. Море 
врезывалось в белый песчаный берег небольшим заливом; там вода была очень тиха, 
но глубока; сюда-то, к утесу, возле которого море намыло мелкий белый песок, и 
приплыла русалочка и положила принца, позаботившись о том, чтобы голова его 
лежала повыше и на самом солнце.

В это время в высоком белом доме зазвонили в колокола, и в сад высыпала целая 
толпа молодых девушек. Русалочка отплыла подальше, за высокие камни, которые 
торчали из воды, покрыла себе волосы и грудь морскою пеной — теперь никто не 
различил бы в этой пене ее лица — и стала ждать: не придет ли кто на помощь 
бедному принцу.

Ждать пришлось недолго: к принцу подошла одна из молодых девушек и