да посмотрит на цветы, что растут в саду; цветы эти красивее любых 
книжек с картинками, и каждый цветок рассказывает свою сказку. Тут старушка 
взяла Герду за руку, увела ее к себе в домик и заперла дверь на ключ.

Окна в домике были высоко от полу и все из разных стекол: красных, синих и 
желтых, — поэтому и вся комната была освещена каким-то удивительным радужным 
светом. На столе стояли чудесные вишни, и старушка позволила Герде есть, 
сколько душе угодно. А пока девочка ела, старушка расчесывала ей волосы золотым 
гребешком, они блестели, словно золотые, и так чудесно вились вокруг ее нежного 
личика, кругленького и румяного, словно роза.

—Давно мне хотелось иметь такую миленькую девочку! — сказала старушка. — Вот 
увидишь, как славно мы с тобой заживем!

И чем дольше расчесывала она Герде волосы, тем быстрее Герда забывала своего 
названного братца Кая: ведь эта старушка умела колдовать Но она не была злой 
волшебницей и колдовала только изредка, для своего удовольствия; а сейчас ей 
очень хотелось, чтобы маленькая Герда осталась у нее. И вот она пошла в сад, 
помахала своей клюкой над каждым розовым кустом, и те, как стояли в цвету, так 
все и ушли глубоко в землю — и следа от них не осталось. Старушка боялась, что 
Герда, увидев розы, вспомнит свои собственные, а там и Кая, и убежит.

Сделав свое дело, старушка повела Герду в цветник. Ах, как там было красиво, 
как благоухали цветы! Все цветы, какие только есть на свете, всех времен года 
пышно цвели в этом саду; никакая книжка с картинками не могла быть пестрей и 
прекраснее этого цветника. Гер да прыгала от радости и играла среди цветов, 
пока солнце не скрылось за высокими вишневыми деревьями. Потом ее уложили в 
чудесную постельку с красными шелковыми перинками, а перинки те были набиты 
голубыми фиалками; девочка уснула, и ей снились такие чудесные сны, какие видит 
разве только королева в день своей свадьбы.

На другой день Герде опять позволили играть на солнышке в чудесном цветнике. 
Так прошло много дней. Герда знала теперь каждый цветок, но хоть их и было так 
много, ей все же казалось, что какого-то цветка недостает; только вот какого? 
Как-то раз она сидела и рассматривала соломенную шляпу старушки, расписанную 
цветами, и среди них прекраснее всех была роза. Старушка забыла стереть ее со 
шляпы, когда заколдовала живые розы и спрятала их под землю. Вот до чего 
доводит рассеянность!

—Как! Тут нет роз? — воскликнула Герда и побежала искать их на клумбах. Искала, 
искала, да так и не нашла.

Тогда девочка опустилась на землю и заплакала. Но ее горячие слезы упали как 
раз на то место, где был спрятан розовый куст, и как только они смочили землю, 
он мгновенно появился на клумбе такой же цветущий, как прежде. Герда обвила его 
ручонками и стала целовать розы; тут она вспомнила о тех чудных розах, что 
цвели дома, а потом и о Кае.

—Как же я замешкалась! — сказала девочка. — Ведь мне нужно искать Кая! Вы не 
знаете, где он? — спросила она у роз. — Вы верите, что его нет в живых?

—Нет, он не умер! — ответили розы. — Мы же побывали под землей, где лежат все 
умершие, но Кая меж ними нет.

—Спасибо вам! — сказала Герда и пошла к другим цветам. Она заглядывала в их 
чашечки и спрашивала:

—Не знаете ли вы, где Кай?

Но каждый цветок грелся на солнышке и грезил только своей собственной сказкой 
или историей; много их выслушала Герда, но никто из цветов ни слова не сказал о 
Кае.

Что же рассказала ей огненная лилия?

—Слышишь, как бьет барабан? “Бум!”, “Бум!”. Звуки очень однообразные, всего 
лишь два тона: “Бум!”, “Бум!”. Слушай заунывное пение женщин! Слушай крики 
жрецов ... В длинном алом одеянии стоит на костре вдова индийца. Языки пламени 
охватывают ее и тело умершего мужа, но женщина думает о живом человеке, что 
стоит тут же, — о том, чьи глаза горят ярче пламени, чьи взоры обжигают сердце 
горячее огня, который вот-вот испепелит ее тело. Может ли пламя сердца 
погаснуть в пламени костра!

—Ничего не понимаю! — сказала Герда.

—Это моя сказка, — объяснила огненная лилия. Что рассказал вьюнок?

—Старинный рыцарский замок возвышается над скалами. К нему ведет узкая горная 
тропинка. Старые красные стены увиты густым плющом, листья его цепляются друг 
за друга, плющ обвивает балкон; на балконе стоит прелестная девушка. Она 
перегнулась через перила и смотрит вниз на тропинку: ни одна роза не может 
сравниться с ней в свеж