апоили, и они ушли в свой угол, где лежала солома, 
покрытая коврами. Над этим ложем на жердочках и шестах сидело около сотни 
голубей: казалось, что все они спали, но когда девочки подошли, голуби слегка 
зашевелились.

—Это все мои! — сказала маленькая разбойница. Она схватила того, что сидел 
поближе, взяла его за лапку и так тряхнула, что он забил крыльями.

—На, поцелуй его! — крикнула она, ткнув голубя прямо в лицо Герде. — А там 
сидят лесные пройдохи! — продолжала она,—Это дикие голуби, витютни, вон те два! 
— и показала на деревянную решетку, закрывавшую углубление в стене. — Их нужно 
держать взаперти, не то улетят. А вот и мой любимец, старина-олень! — И девочка 
потянула за рога северного оленя в блестящем медном ошейнике; он был привязан к 
стене. — Его тоже нужно держать на привязи, не то мигом удерет. Каждый вечер я 
щекочу его шею своим острым ножом. Ух, как он его боится!

И маленькая разбойница вытащила из расщелины в стене длинный нож и провела им 
по шее оленя; бедное животное стало брыкаться, а маленькая разбойница 
захохотала и потащила Герду к постели.

—А ты что, спишь с ножом? — спросила Герда и испуганно покосилась на острый нож.


—Я всегда сплю с ножом! — ответила маленькая разбойница. — Мало ли что может 
случиться? А теперь расскажи еще раз о Кае и о том, как ты странствовала по 
белу свету.

Герда рассказала все с самого начала. Лесные голуби тихо ворковали за решеткой, 
а остальные уже спали. Маленькая разбойница обняла одной рукой Герду за шею, — 
в другой у нее был нож — и захрапела; но Герда не могла сомкнуть глаз: девочка 
не знала, убьют ее или оставят в живых. Разбойники сидели вокруг огня, пили 
вино и распевали песни, а старуха-разбойница кувыркалась. Девочка с ужасом 
смотрела на них.

Вдруг заворковали дикие голуби:

—Курр! Курр! Мы видели Кая! Белая курица несла на спине его салазки, а сам он 
сидел рядом со Снежной королевой в ее санях; они мчались над лесом, когда мы 
еще лежали в гнезде; она дохнула на нас, и все птенцы, кроме меня и брата, 
умерли. Курр! Курр!

—Что вы говорите? — воскликнула Герда. — Куда умчалась Снежная королева? Знаете 
вы еще что-нибудь?

—Видно, она улетела в Лапландию, — ведь там вечный снег и лед. Спроси у 
северного оленя, что стоит тут на привязи.

—Да, там лед и снег! Да, там чудесно! — сказал олень.—Там хорошо! Скачи себе на 
воле по необъятным сверкающим снежным равнинам! Там Снежная королева раскинула 
свой летний шатер, а постоянные ее чертоги у Северного полюса на острове 
Шпицберген!

—О Кай, мой милый Кай! — вздохнула Герда.

—Лежи смирно! — проворчала маленькая разбойница. — Не то пырну тебя ножом!

Утром Герда пересказала ей все, что говорили лесные голуби. Маленькая 
разбойница серьезно посмотрела на нее и сказала:

—Ладно, ладно... А ты знаешь, где Лапландия? — спросила она у северного оленя.

—Кому же это знать, как не мне! — ответил олень, и глаза у него заблестели. — 
Там я родился и вырос, там я скакал по снежным равнинам!

—Слушай! — сказала Герде маленькая разбойница. — Видишь, все наши ушли, только 
мать осталась дома; но она немного погодя хлебнет из большой бутыли и вздремнет,
 — тогда я кое-что сделаю для тебя.

Тут она спрыгнула с постели, обняла мать, дернула ее за бороду и сказала:

—Здравствуй, мой милый козлик!

А мать ущипнула ее за нос, так что он покраснел и посинел, — это они, любя, 
ласкали друг друга.

Потом, когда мать хлебнула из своей бутыли и задремала, маленькая разбойница 
подошла к оленю и сказала:

—Я бы еще не раз пощекотала тебя этим острым ножом! Ты ведь так смешно дрожишь. 
Ну, да ладно! Я отвяжу тебя и выпущу на волю! Можешь убираться в свою Лапландию.
 Только беги, что есть силы, и отнеси эту девочку во дворец Снежной кор