засмеялись.  Но  тут Джек Маржет упал на колени и упрямо стал просить бога
даровать   ему   смерть,   но  спасти  всех  пораженных.  Этого  оказалось
достаточным,  чтобы  снова  повергнуть  людей  в состояние безысходности и
тоски.
   "Ты недостойный пастырь,  Джек, -- сказал я ему. -- Если тебе и суждено
умереть до  восхода солнца,  то  хватай дубье (так мы в  Сассексе называем
палку) и бей крысье. Это и спасет остальных людей".
   "Хватай  дубье и бей крысье", -- повторил он раз десять, как ребенок, а
потом  они  все  дружно  расхохотались и хохотали до тех пор, пока смех не
перешел  у них в приступ истерии, о котором я вам уже говорил, -- подобный
приступ  толкает  человека на самые непредвиденные поступки. Но по крайней
мере, они разогрели свою кровь, а это пошло им на пользу, потому что в это
самое время -- около часу ночи -- огонь жизни в человеке горит тише всего.
Воистину,  всему  на свете есть свое время, и врач должен помнить об этом,
ибо  в  противном случае... гм-гм... все лечение пойдет насмарку. В общем,
если  быть кратким, я убедил их всех, и больных, и здоровых, наброситься в
деревне на крыс, на все их поголовье, от мала до велика.
   Кроме того,  существовали и  другие причины,  хотя  опытный врач  и  не
станет о них особо болтать.  Imprimus,  или,  во-первых, само это занятие,
продолжавшееся десять  дней,  весьма  заметно вывело  народ  из  состояния
уныния и тоски. Держу пари, как бы человеку ни было горестно, он не станет
ни причитать,  ни копаться в собственных мыслях во время вылавливания крыс
из-под стога.
   Secundo,  или,  во-вторых,  яростное преследование и уничтожение крыс в
этой борьбе,  само по себе вызвало обильную испарину,  или,  грубо говоря,
люди изошли потом,  а  с ним вышла наружу и черная желчь [*75] --  главная
причина недуга.  И в-третьих,  когда мы собрались вместе сжигать на костре
убитых крыс,  я обрызгал серой вязанки хвороста,  прежде чем поджечь их. В
результате  все  мы   хорошенько  окурились  серным  дымом  и   тем  самым
продезинфицировались. Мне бы ни за что не удалось заставить их согласиться
на  такую процедуру,  если бы  я  действовал просто как  врач,  а  так они
восприняли окуривание,  как некую таинственную ворожбу. Но это еще не все,
что мы  сделали.  Мы  очистили,  засыпали известью и  выжгли сотни забитых
отбросами помойных ям и сточных колодцев, выгребли грязь из темных углов и
закоулков,  куда никто никогда не заглядывал,  как в  домах,  так и вокруг
них,  и,  по  счастливой случайности,  дотла  сожгли лавку торговца овсом.
Заметьте,  в  этом случае Марс противостоял Венере.  Вышло так,  что  Вилл
Нокс,  шорник [*76],  гоняясь за крысами в этой лавке, опрокинул фонарь на
кучу соломы...
   -- А не поднес ли ты Виллу случайно своей слабенькой настойки, а, Ник?
   -- Всего-навсего стаканчик-другой,  ни капли больше.  Ну так вот. Когда
мы покончили с крысами,  я взял из кузницы золу, железную окалину и уголь,
а из кирпичной мастерской -- полагаю, она тоже принадлежит Марсу -- жженую
землю.  Все смешав,  я  с  помощью тяжелого лома забил получившейся массой
крысиные норы,  а  в  домах насыпал ее  под пол.  Твари Луны не  переносят
ничего,  что использует Марс в своих благородных целях.  Вот вам пример --
крысы никогда не кусают железо.
   -- А ваш несчастный пастор,  как он ко всему этому отнесся?  -- спросил
Пак.
   -- Меланхолия вышла у  него через поры вместе с  потом,  и  он  тут  же
схватил  простуду,   которую  я  ему  вылечил,  прописав  электуарий,  или
лекарственную кашку, в полном соответствии с лекарским искусством. Если бы
я излагал эту историю перед своими коллегами, равными мне по знаниям, я бы
поведал им о  том достойном внимания факте,  что чумный яд преобразовался:
вызвал головную боль,  хрип в горле и тяжесть в груди, а потом испарился и
совсем исчез. В моих книгах, дорогие мои, указано, какие планеты управляют
какими частями тела.  Читайте их,  и  тогда,  быть  может,  ваш  темный ум
просветится,  гм-гм.  Как бы там ни было, чума прекратилась и отступила от
нашей деревни.  С  того  дня,  как  Марс  открыл мне  на  мельнице причину
болезни,  чума унесла еще три жертвы,  и то две из них уже носили гибель в
себе.   --  Рассказчик  победоносно  кашлянул,  словно  проревел.  --  Все
доказано,   --   отрывисто  выпалил  он,  --  я  говорю,  я  доказал  свое
первоначальное  утверждение:   божественная  астрология  в   сочетании   с
кропотливым  поиском  истинных  причин  явлений  --  в  должное  время  --
позволяет мудрым мужам сражаться даже с чумой...
   -- Неужели?  --  удивился Пак. -- Что касается меня, то я придерживаюсь
того мнения, что наивная душа...
   -- Это я? Наивная душа? Ну уж воистину! -- воскликнул мистер Калпепер.
   -- ...очень  наивная  душа,   упорствующая  в  своих  заблуждениях,  но
обладающая  высоким   мужеством,   трудолюбием  и   здоровым   самолюбием,
могущественнее всех звезд,  вместе взятых. Так что я искренне убежден, что
спас деревню ты, Ник.
   -- Это я упорствующий? Я упрямый? Весь свой скромный успех, достигнутый
при божьем благоволении,  я отношу за счет астрологии. Не мне слава! А ты,
Робин,  почти слово в слово повторяешь то,  что говорил на своей проповеди
этот слезливый осел, Джек Маржет. Перед отбытием к себе, на улицу Красного
Льва, я был на одной его проповеди.
   -- А-а!  Заика-Джек читал проповедь,  да? Говорят, когда он поднимается
на кафедру, все заикание у него пропадает.
   -- Да,  и  все мозги в  придачу.  Когда чума прекратилась,  он прочитал