поднялся вечерний 
туман, он подошел к родной пещере, перевел дух и посмотрел вниз на деревню. 
Молодые волки 
ушли, но Волчица Мать, лежавшая в глубине логовища, по дыханию мальчика угадала,
 
что ее 
лягушонок чем-то взволнован.
     - Что тебя тревожит, сынок? - спросила она.
     - Болтовня о Шер Хане, - ответил он. - Сегодня ночью я иду охотиться среди 

вспаханных 
полей.
     Маугли нырнул в чащу и побежал к реке, протекавшей в глубине долины. Тут 
он 
остановился, 
услышав охотничий вой своей стаи, крик преследуемого самбхура и его фырканье; 
очевидно, он 
остановился, собираясь отбиваться. Тотчас же послышался злобный, полный горечи 
вой молодых 
волков:
     - Акела! Акела! Одинокий Волк, покажи свою силу! Место вожаку стаи! 
Бросайся!
     Вероятно, Одинокий Волк прыгнул и промахнулся: Маугли услышал лязг его 
зубов и короткий 
лай, вырвавшийся у него из горла, когда олень опрокинул его передней ногой.
     Маугли не стал ждать больше, а побежал; и по мере того, как он углублялся 
в 
возделанные поля, 
где жили люди, позади него вой затихал.
     "Багира сказала правду, - задыхаясь подумал Маугли и угнездился в кормушке 

для скота близ 
окна одной хижины. - Завтра наступит важный день для Акелы и для меня".
     Прижимаясь лицом к окну и глядя на пламя очага, мальчик увидел, как жена 
хозяина дома 
поднялась и стала в темноте бросать в огонь какие-то черные кусочки; когда же 
пришло утро, и 
дымка тумана побелела и сделалась холодной, маленький ребенок взял сплетенную 
из 
веток чашку, 
внутри вымазанную глиной, наполнил ее тлеющими угольями, прикрыл своим одеялом 
и 
вышел с 
нею из хижины, направляясь к коровам в загоне.
     - И все? - прошептал Маугли. - Если это может сделать детеныш - нечего 
бояться!
     Он обогнул угол дома, встретил мальчика, вырвал у него из рук чашку и 
скрылся в тумане. А 
мальчик громко кричал и плакал от ужаса.
     - Они очень похожи на меня, - сказал Маугли, раздувая угли, как при нем 
это 
делала женщина. 
- Эта вещь умрет, если я не покормлю ее, - и он подбавил сухих веток и коры в 
красные угли.
     На половине горного склона Маугли встретил Багиру; капли утренней росы 
сверкали на ее черной 
шерсти, как лунные камни.
     - Акела промахнулся, - сказала пантера, - его убили бы в эту ночь, но им 
нужен также ты. 
Тебя искали на горе.
     - Я был среди вспаханных земель. Я готов. Смотри!
     Маугли поднял чашку.
     - Хорошо. Слушай: я видела, что люди опускают в эту красную вещь сухие 
ветки и тогда на них 
расцветает Красный Цветок. Тебе не страшно?
     - Нет, чего бояться? Теперь я помню (если это не сон), как раньше, чем я 
сделался волком, я 
лежал подле Красного Цветка и мне было так тепло и приятно.
     Весь этот день Маугли просидел в пещере, он смотрел за углями, опускал в 
чашку сухие ветки и 
наблюдал за ними. Одна ветка особенно понравилась мальчику, и когда вечером в 
пещеру пришел 
Табаки и довольно грубо сказал ему, что его требуют на Скалу Совета, он 
засмеялся и хохотал так, 
что Табаки убежал. Все еще смеясь, Маугли пошел к месту собрания стаи.
     Акела лежал подле своего бывшего камня в знак того, что место вожака 
открыто, а Шер Хан со 
своей свитой волков, питавшихся остатками его пищи, не скрываясь, расхаживал 
взад и вперед. Ему 
льстили, и он не боялся. Багира легла подле Маугли, который зажал между своими