каменных площадок и гнезд чаек. Там стадами отдыхали моржи.
     Котик пристал близ старого Морского Волшебника, огромного, некрасивого, 
пятнистого, 
морщинистого моржа северного Тихого океана, зверя с толстой шеей и с длинными 
бивнями, 
который вежлив, только когда он спит. Морской Волшебник спал в эту минуту, и 
его 
задние ласты 
до половины уходили в волны.
     - Просыпайся! - громко тявкнул Котик, потому что чайки подняли сильный шум.

     - Ай! Хо! Гм! Что это? - спросил морж, ударил клыками своего соседа и 
разбудил его; тот в 
свою очередь ударил следующего, и пошло, и пошло, пока все они не проснулись и 
не принялись 
осматриваться по сторонам, только Котика никто не замечал.
     - Эй! Это я, - сказал Котик, качаясь, как поплавок, в волнах прибоя и 
похожий на маленький 
белый комок.
     - Хорошо! Ну, пусть меня... обдерут! - сказал морж, и все посмотрели на 
Котика, как 
посмотрели бы старые дремлющие джентльмены на зашедшего в их клуб маленького 
мальчика. 
Котику в эту минуту совсем не хотелось слушать о сдирании кож; он достаточно 
насмотрелся на это, 
а потому закричал:
     - Нет ли в мире такого места, в которое никогда не приходят люди?
     - Ищи сам, - ответил Морской Волшебник, закрывая глаза. - Плыви. Мы 
заняты!
     Котик сделал свой дельфиний прыжок в воздухе и закричал еще громче 
прежнего:
     - Поедатель травы, поедатель ракушек!
     Он знал, что Морской Волшебник никогда в жизни не поймал ни одной рыбы, а 
вечно вырывал 
раковины, морской мох и морские травы, хоть любил казаться ужасным существом. 
Понятно, 
маевки, большие поморники, белые чайки и глупыши, всегда желающие найти случай 
сказать кому-
нибудь грубость, повторили его восклицание, и (так передавал мне Лиммершин) 
минут пять вы не 
могли бы услышать ружейного выстрела на островке моржей. Все его население 
кричало и 
взвизгивало:
     - Поедатель травы! Старик!
     А старый морж ворочался с боку на бок, похрюкивал и кашлял.
     - Ну, ты теперь скажешь? - спросил Котик, совсем задыхаясь.
     - Спроси у морской коровы, - ответил морж, - если она еще жива; она в 
состоянии сказать 
тебе.
     - Она - единственное существо, которое безобразнее Морского Волшебника! - 
крикнул 
большой поморник, пролетая под самым носом моржа. - Она еще безобразнее и еще 
невежливее. 
Старик!
     Котик предоставил чайкам кричать, а сам поплыл к своему берегу. Тут он 
узнал, что никто не 
поддерживает его намерение открыть новое, спокойное место. Ему сказали, что 
люди 
всегда угоняли 
десятки молодых холостяков, что это давно вошло в обычай и что, если ему не 
нравится смотреть на 
неприятные вещи, он не должен ходить к месту бойни. Ведь никто раньше не видал, 

как убивают их 
родичей, и в этом заключалось различие между Котиком и его друзьями. Кроме того,
 
у Котика была 
белая шерсть.
     - Вон что! - сказал Морской Ловец, выслушав рассказ сына о его 
приключениях. - Вырасти, 
сделайся таким же крупным котиком, как твой отец, заведи собственную семью и 
тогда тебя оставят 
в покое. Через пять лет ты будешь в состоянии защищаться.
     Даже кроткая Матка сказала:
     - Тебе не удастся прекратить эту бойню. Иди, играй в море, Котик.
     И Котик уплыл и протанцевал "огненный танец", но с большой тяжестью на 
сердечке.
     В эту осень он очень рано покинул берег и совсем один пустился в путь; в 
его голове засела одна 
неотвязная мысль. Он отыщет морскую корову, если только в море окажется такое