Действительно, я прожил слишком долго. Некоторые из вас поедают домашний скот, 
другие же, 
наученные Шер Ханом, пробираются в темные ночи в деревни и уносят детей с 
порогов хижин. 
Благодаря этому, я знаю, что вы трусы, и с трусами я говорю. Конечно, я должен 
умереть, и моя 
жизнь не имеет цены, не то я предложил бы ее за жизнь человеческого детеныша. 
Но 
во имя чести 
стаи (вы забыли об этом маленьком обстоятельстве, так как долго были без 
вожака) 
обещаю вам: 
если вы отпустите человеческого детеныша домой, я умру, не обнажив против вас 
ни 
одного зуба. Я 
умру без борьбы. Благодаря этому в стае сохранится, по крайней мере, три жизни. 

Больше я ничего 
не могу сделать; однако, если вы согласны, я спасу вас от позорного убийства 
брата, за которым нет 
вины, брата, принятого в стаю по Закону Джунглей после подачи за него двух 
голосов и уплаты за 
его жизнь.
     - Он человек, человек, человек! - выли волки, и большая их часть 
столпилась 
около Шер Хана, 
который начал размахивать хвостом.
     - Теперь дело в твоих руках, - сказала Багира Маугли. - Нам остается 
только 
биться.
     Маугли держал чашку с углями; он вытянул руки и зевнул перед лицом Совета, 

но его 
переполняли ярость и печаль, потому что, по своему обыкновению, волки до сих 
пор 
не говорили 
ему, как они его ненавидят.
     - Слушайте вы, - закричал он, - зачем вам тявкать по-собачьи? В эту ночь 
вы 
столько раз 
назвали меня человеком (а я так охотно до конца жизни пробыл бы волком среди 
волков), что теперь 
чувствую истину ваших слов. Итак, я больше не называю вас моими братьями; для 
меня вы собаки, 
как для человека. Не вам говорить, что вы сделаете, чего не сделаете. За вас 
буду решать я, и чтобы 
вы могли видеть это яснее, я, человек, принес сюда частицу Красного Цветка, 
которого вы, собаки, 
боитесь!
     Он бросил на землю чашку; горящие угли подожгли клочки сухого мха; мох 
вспыхнул. Весь 
Совет отступил в ужасе перед запрыгавшим пламенем.
     Маугли опустил сухую ветвь в огонь, и ее мелкие веточки с треском 
загорелись. Стоя посреди 
дрожавших волков, он крутил над своей головой пылающий сук.
     - Ты - господин, - тихим голосом сказала ему Багира. - Спаси Акелу от 
смерти. Он всегда 
был твоим другом.
     Акела, суровый старый волк, никогда в жизни не просивший пощады, жалобно 
взглянул на 
Маугли, который, весь обнаженный, с длинными черными волосами, рассыпавшимися 
по 
его 
плечам, стоял, освещенный горящей ветвью, а повсюду кругом тени трепетали, 
дрожали и прыгали.
     - Хорошо, - сказал Маугли, медленно осматриваясь. - Я вижу, что вы собаки, 

и ухожу от вас к 
моим родичам... если они мои родичи. Джунгли для меня закрыты, и я должен 
забыть 
вашу речь и 
ваше общество, но я буду милосерднее вас. Только по крови я не был вашим братом,
 
а потому 
обещаю вам, что сделавшись человеком между людьми, я вас не предам, как вы 
предали меня. - 
Маугли толкнул ногой горящий мох, и над ним взвились искры. - Между нами и 
стаей 
не будет 
войны, но перед уходом я должен заплатить один долг.