Хати и три его сына разошлись в разные стороны и молчаливо двинулись по 
долинам. Они не 
останавливались, и через двое суток очутились в шестидесяти милях от джунглей: 
Мант, летучая 
мышь, Чиль, Племя Обезьян и птицы подмечали каждый их шаг, каждое движение их 
хоботов и 
толковали обо всем. Наконец, слоны принялись пастись и паслись приблизительно 
около недели. 
Хати и его сыновья в некоторых отношениях походят на Каа, питона скал. Они не 
торопятся, когда 
дело касается еды.
     К концу недели в джунглях прошел слух (кто его пустил, неизвестно), что в 
такой-то и такой 
долине изумительная трава и прекрасная чистая вода. Кабаны, которые готовы 
бежать хоть на край 
земли с целью хорошенько поесть, двинулись первые; они шли маленькими стадами, 
шурша ногами; 
их примеру последовали олени; за оленями побежали мелкие лисицы, которые 
питаются мертвыми 
или умирающими животными; в одно время с ними тронулись широкоплечие антилопы, 
нильгау, а за 
нильгау началось шествие диких буйволов, покинувших свои болота. Животные эти 
рассеивались по 
долине, бродили, паслись, бегали, пили и снова начинали щипать траву; однако 
малейший повод мог 
заставить их повернуть обратно; но едва в стадах начинал зарождаться страх, 
всегда являлся кто-
нибудь и успокаивал их. То Сахи, дикобраз, прибегал с известием, что немного 
дальше есть много 
прекрасной травы, то Манг принимался весело кричать и носиться над лесной 
поляной, объявляя, что 
в этом месте не осталось травы, или выходил Балу, набравший в рот кореньев и, 
волоча ноги, шел 
вдоль засомневавшегося стада животных - он пугал их и неуклюжими движениями 
возвращал на 
необходимый путь. Многие животные вернулись домой или убежали прочь, но очень 
многие пошли 
вперед. В конце второго десятка дней дело обстояло так: олени, кабаны и нильгау 

описывали крут 
радиусом в десять или восемь миль, хищники же прятались близ этого кольца. В 
его 
центре стояла 
деревня; около деревни созревали посевы, среди посевов сидели люди на мачанах 
(так называются 
платформы, похожие на голубятни и представляющие собой помосты, поднимающиеся 
на 
четырех 
столбах). Они отпугивали птиц и других грабителей. Теперь друзья Маугли 
перестали действовать на 
оленей лаской. Плотоядные подкрадывались к ним и заставляли их идти вперед, 
внутрь этого круга. 
Раз в темную ночь Хати с сыновьями скользнул из джунглей в долину; своими 
хоботами они 
переломили столбы мачанов, и платформы упали, как падает переломленный ствол 
молодого дерева, 
люди, свалившиеся вместе с ними, услышали подле себя глухой рокот, который 
раздается в горлах 
слонов. Передовой отряд обезумевшей армии оленей прорвался вперед, хлынул на 
сельские 
пастбища и на вспаханные поля; вместе с ними явились и кабаны с их острыми 
копытами и 
роющими мордами; то, чего не тронули олени, испортили кабаны. Время от времени 
волчий вой 
пугал стада, и травоядные животные начинали отчаянно метаться из стороны в 
сторону: они топтали 
молодой ячмень и разрушали берега оросительных канав. Еще до наступления зари 
натиск извне 
этого кольца в одном месте прекратился. Хищники отступили, оставив открытую 
дорогу к югу, и 
олени помчались по этому пути. Остальные, более смелые, залегли в чащах, чтобы 
на следующий 
день докончить свой пир.
     Но, в общем, дело было сделано. Когда жители деревни вышли утром, они 
увидели, что их посевы 
погибли, а это значило, что их ожидала смерть; год из году голодная смерть 
стояла так же близко к 
ним, как джунгли. Буйволов выпустили, голодные животные увидели, что олени 
совершенно 
очистили пастбища и, не находя травы, ушли к своим диким родичам. Спустились