- Махараджа,  -  сказал он  царю,  -  ваша дочь разрешилась от бремени.
Берегите же ее!
   Махараджа очень  заботился о  своей дочери,  и  через месяц она  вполне
оправилась.
   Куттувилякку  надела  на  своего  сына  драгоценности,  подаренные  ему
отцом-змеем, и растила его с величайшей любовью.
   Миновало три года.
   Царевич был по-прежнему увлечен даси и  приходил во дворец только чтобы
поесть.  Откушав,  он  поднимался и,  не  взглянув ни на свою жену,  ни на
лепетуна-младенца,  торопился обратно к  даси.  Но однажды перед уходом он
вдруг  заметил  необыкновенное сияние,  струившееся от  личика  спавшего в
колыбели младенца,  и остановился, как громом пораженный. Возвратясь в дом
даси,  он рассказал своей любовнице о красоте ребенка и обещал ей показать
его.
   Девадаси, не долго думая, послала своих служанок за ребенком.
   Но  Куттувилякку отказалась дать им  сына,  сказала,  что должна прежде
посоветоваться с его отцом.
   Когда служанки вернулись с ответом,  даси громко зарыдала,  притворяясь
глубоко оскорбленной. Царевич разгневался и пожаловался царю:
   - Я захотел видеть своего ребенка,  послал за ним к вашей дочери, а эта
гордячка отказала мне в моей просьбе.
   В  ту  же  ночь царевна рассказала обо  всем царю змей и  попросила его
совета.
   Он весело засмеялся:
   - Радость моя!  Для тебя пришли добрые времена.  Ты не только вызволишь
мужа из  сетей даси,  но и  заставишь ее подписать бумагу,  по которой она
станет  твоей  рабыней и  будет  прислуживать тебе  во  дворце.  Завтра на
совете,  перед всеми,  скажи, что пошлешь даси своего ребенка. И надень на
него столько драгоценностей, сколько весит он сам. Положи его на одну чашу
весов, драгоценности - на другую, - чтобы все видели, что вес равен. Когда
даси явится на совет с  нашим сыном,  снова взвесь драгоценности.  Ночью я
похищу несколько вещей,  и  вес их  окажется недостаточным.  В  возмещение
ущерба ты не только заберешь у  даси все ее имущество,  но и  заставишь ее
подписать бумагу, по которой она станет твоей рабыней.
   На другой день махараджа велел дочери явиться на заседание совета.
   Куттувилякку пришла туда вместе с ребенком.
   - Твой муж хотел видеть сына. Почему ты не выполнила его повеление? - в
гневе закричал царь.
   - Отец,  -  ответила Куттувилякку,  -  я боялась, как бы алчная даси не
похитила  украшения,   надетые  на  моего  сына.   Я   хочу  взвесить  все
драгоценности в присутствии советников.  Когда даси возвратит мне ребенка,
я  снова положу их на весы.  Если обнаружится нехватка,  пусть даси отдаст
мне  все  свое имущество и  станет моей рабыней.  Согласна ли  она на  это
условие? Если - да, пусть подпишет договор на пальмовом листе.
   Даси и царевич согласились на это условие. Танцовщица подписала договор
и  забрала к себе ребенка.  Она позвала кормилицу и велела напоить ребенка
молоком.  Весь день даси и  ее возлюбленный играли с малышом.  Вечером его
еще раз напоили молоком и уложили спать.  А ночью царь змей унес несколько
драгоценностей. Не заметив этого, даси отправилась утром на совет.
   - Взвесьте драгоценности, - велела Куттувилякку.
   Ребенка положили на  одну чашу,  драгоценности -  на другую,  и  чаша с
ребенком опустилась.
   - Даси - воровка, - закричали советники, - она украла несколько дорогих
вещей. По договору она должна отдать царевне все свое имущество и стать ее
рабыней.
   С того дня Куттувилякку снова зажила с мужем в мире и согласии. Счастье
ее было так велико, что она совсем забыла о своем спасителе - царе змей.
   "Я  помог ей возвратить любовь мужа, а она позабыла обо мне, - тосковал
Нагараджа. - Конечно, я мог бы ее ужалить, но это не исцелит меня от горя.
И  она умрет так быстро, что не успеет почувствовать боль. Отныне мы с ней
разлучены.  А  пока  я  жив,  мне  ее  не разлюбить. Остается только одно:
напомнить ей о себе своей смертью".
   И вот как-то ночью он обвился вокруг узла ее волос и умер.
   Утром, проснувшись, царевич увидел на голове у жены пятиглавого змея и,
встревоженный,  поспешил ее разбудить.  От страха и  под тяжестью змеиного
тела царевна не могла поднять голову. Пришлось отстричь ей волосы.
   Только тогда Куттувилякку поняла, что произошло.
   "Нагараджа помог мне  завоевать снова любовь мужа,  а  я  о  нем совсем
позабыла.  Я нарушила свой долг. Что же мне делать? Хоть он и змей, он был
моим возлюбленным.  А  его душа обретет покой,  только если обряд сожжения
совершит его сын!" - подумала она, проливая горькие слезы.
   - Змея мертва. Чего же ты плачешь? - в недоумении спросил ее муж.
   - Мой дорогой супруг,  -  ответила царевна,  -  этот змей жил у  нас на
заднем  дворе.  И  я  поклялась  воздать  ему  должные  почести,  если  вы
возвратитесь ко мне.  Но когда вы возвратились, я была так обрадована, что
забыла о  змее.  Поэтому-то он и  умер,  обвившись вокруг узла моих волос.
Обряд сожжения этого змея должен совершить наш сын.
   Царевич не  стал  ей  перечить,  и  сын  Куттувилякку зажег костер,  на
котором было сожжено тело его отца.
   И долго еще царевич, Куттувилякку и ее сын жили достойно и праведно.