Гунджхиру люблю. Помоги мне положить венок на него».
Поехала она на слоне с завязанными глазами и надела венок на Гунджхиру, как и 
желала. Тут котвар как закричит:
— Пусть кладет до трех раз!
За этот крик его на шесть месяцев в тюрьму посадили, а после двенадцать лет он 
ворон бил на просяном поле раджи.
Еще два раза клала она гирлянду и оба раза попала на Гунджхиру. И все равно 
Гунджхира отказался на ней жениться, и кончилось тем, что выдали ее за 
Гунджхмару, и они стали жить вместе. Раз Гунджхмара пошел один на охоту. Ушел 
он, а бхауджи зовет Гунджхиру:
— Иди-ка, поешь.
Вошли они в дом, а она ему не подает. Вместо того говорит:
— Скажи мне, кто убил рыбу? На кого венок я клала?
Сказала и стала плакать, потому что любила его. А он не хотел иметь с ней 
любовь, и она рассердилась:
— Я себя убью,— говорит,— а сперва погляжу, как тебя убьют.
Принесла она сметаны и обмазалась ею с ног до головы, а потом созвала сто тысяч 
кошек, чтобы они ее вылизали. Зализали они ее чуть не до смерти. Вечером пришел 
домой старший брат и видит — его жена еле живая.
— Это твой брат,— она говорит.— Он хотел взять меня силой, вот и сделал со мной 
такое.
Гунджхмара расстроился и ушел в лес — хотел там повеситься. А младший брат 
побежал за ним следом и вернул его домой.
— Пусть пятеро нас рассудят,— говорит6.
Вот и решили разогреть железный столб докрасна, и пусть Гунджхира его обнимет. 
Не сгорит он — все будут знать, что он невиновен. Позвали двенадцать братьев 
агариев и тринадцать братьев лохаров, и они выковали большой железный столб. 
Тели привез двенадцать телег масла, а соседи двенадцать телег дров собрали. 
Раскалили столб докрасна, Гунджхира его обхватил, и ничего с ним не сделалось. 
Он так в свою правду верил, что взял брахманского младенца и его тоже к столбу 
поднес — так и тот невредимый остался. Потом Гунджхира коснулся ног Гунджхмары 
и пятерых и сказал им:
— Теперь я пойду в лес — оставаться здесь мне больше нельзя.
А как уходил, сказал еще:
— Тьфу на женщин с их ложью! Тьфу на коней, что танцуют! Тьфу на слоновьих 
детенышей! Ибо и те, и другие, и третьи губят счастье людей.



26. Кара и Гуджа

Давным-давно жили, говорят, два брата из рода Хансдак1. Звали их Кара и Гуджа. 
Они были знаменитые стрелки из лука. В те времена, говорят, в стране завелась 
пара коршунов, и жить там стало опасно. Коршуны свили гнездо на дереве, вывели 
птенцов и стали таскать сантальских детей. Вся страна из-за них пришла в 
запустенье.
Стал народ думать: «Как бы нам убить этих коршунов?» Пошли все вместе к радже и 
говорят:
— Как бы нам убить этих коршунов? Из-за них вся земля пришла в запустенье. Что 
ты на это нам скажешь? Если ты нам не поможешь, мы не сможем здесь оставаться — 
нам всем придется уйти из твоей страны.
— Подождите, куда вам идти? — ответил раджа.— Мы попробуем их убить. Ну а если 
уж не убьем, тогда уходите.— Потом добавил: — Послушайте, если кто-нибудь их 
убьет, я ему большие земли отдам.
Услыхал народ, что сказал раджа, и каждому захотелось убить коршунов. А гнездо 
у этих коршунов, говорят, было сложено из мотыг да из сох, так что, когда в них 
стреляли, попасть не могли. Дострелялись все до того, что рук не поднять, тогда 
Кара и Гуджа говорят:
— Раз вам стрелять больше не под силу, дайте теперь нам попробовать.
Пустили их.
Сели они в засаду на дереве. Как прилетели коршуны птенцов кормить, тут-то 
братья их и подстрелили через щель в гнезде. Сущая правда, подстрелили они 
стрелами коршунов, так что оба упали. Упали они рядом с родником Ганги-джамин2, 
и так они бились и землю когтями рыли, что в том месте, где они упали, 
сделалась в земле большая дыра.
Как подохли коршуны, братья снесли их к радже, а раджа велел созвать весь народ 
и, как обещал, одарил братьев землей. Там, где коршуны в земле дыру пробили, 
расчистили громадное поле под рис и дали его братьям в награду. Очень 
обрадовались Кара и Гуджа, что его получили.
Они ведь жили в лесу, Кара и Гуджа. Там искали, чем бы прокормиться, там 
ночевали в пещере, там вечером себе ужин готовили — на костре разные корни и 
клубни пекли.
Говорят, там их выследил тигр. Раз пекли они на костре какие-то клубни, а тигр 
подошел и говорит:
— Слушайте, ребята, что вы там печете? Дайте и мне, а то я вас съем.
Испекли они клубни, сами их съели, а тигру бросили холодных углей. Он их тут же 
разгрыз и проглотил. Бросили ему между делом кое-что и получше. Тигру пришлось 
по душе так кормиться, и он не захотел уходить.
— Ой-ой-ой,— говорят братья,— он не уходит. Может, он нас хочет съесть. Как бы 
его отсюда отвадить?