И Каладута с Шаладутой растаяли в лунном свете. Потом к Маланчамале подошла 
удивительно красивая девушка.
— Это ты, Маланча? — спросила она. — В детстве мы дружили с тобой, помнишь? Что 
это? Ты держишь на руках мертвое тело? Брось его, брось — оно уже начало гнить!
— Кто ты такая? Я не помню тебя, — сказала Маланчамала. — Видно, ты не знаешь, 
что чувствует жена к своему мужу?
— О Маланчамала! — вскричала девушка. — Так этот покойник — твой муж? Дай мне 
его подержать, а сама сходи на реку за водой.
— В реке нет воды. Если бы там была вода, все было бы по-другому.
— О Маланча, смотри, небо покрылось черными тучами, сейчас хлынет ливень. 
Пойдем, дай мне ребенка, я помогу тебе встать.
Маланча только крепче прижала мужа к своей груди и промолвила:

— О боги будьте свидетелями! Вот мой младенец-супруг у меня на руках. Если я 
чиста и верна ему, ты, искусительница, обратишься в пепел, лишь прикоснешься ко 
мне. Ага, ты боишься! Значит, ты злой дух. Убирайся отсюда! А ты, ночь, если не 
кончишься сию же минуту,
[94]
я, Маланча, с этим ребенком на руках клянусь превратить твои звезды в огни, а 
цветы — в звезды!

Ночь испугалась этой угрозы и отступила, из-за леса осторожно выглянула 
утренняя заря. И тогда все ночные видения отступили.
— Посмотри на своего малыша, — сказала Маланче подруга.
И Маланча вдруг почувствовала, как ребенок начал потихоньку шевелить ручками и 
ножками. У нее появилось такое сильное желание увидеть его, что она прозрела. 
Маланчамала поняла, что находится вместе с ребенком на песчаном берегу реки. 
Когда же ей захотелось приласкать и накормить ребенка, она почувствовала, что у 
нее растут ладони и пальцы; потом у нее появились нос и уши, а голова покрылась 
красивыми черными волосами.
— Прости меня за то, что я тебя обидела, — сказала Маланча подруге. — Пусть 
боги пошлют долголетие твоему мужу!
И тут Маланча увидела рядом с собой золотой очажок, сандаловые поленья, мягкие 
подушки, ложку, усыпанную жемчугом, и серебряный кувшин, полный молока. Она 
разогрела молоко на сандаловых дровах и накормила ребенка с ложечки, усыпанной 
жемчугом; затем вытерла ему лицо и шейку шелковым передником, уложила в 
кроватку и укрыла вышитым одеяльцем. Повернувшись спиной к солнцу, Маланча 
взяла серебряный карандаш, подвела глаза малыша черной сажей и укачала его.
Так и стала жить Маланча со своим маленьким мужем на песчаном берегу. Она 
ничего не ела и только кормила ребенка. Она подводила ему глаза и укрывала его 
краем своей одежды. Если он улыбался — смеялась и она, если он плакал — плакала 
и она. Когда он лепетал первые, еще непонятные слова, Маланча отвечала ему; она 
купала его в своих слезах, отирала с него пыль своими волосами, согревала его 
теплом своего тела и не спускала с него глаз.
Так прошел год. Маланча кормила ребенка молоком из волшебного кувшина, который 
тут же вновь наполнялся.
Но вот к кувшину повадились духи. Они вытягивали губы, как клювы, и пили молоко.
 Когда в кувшине ничего не осталось, Маланча с ребенком на руках стала искать 
человеческое жилье, чтобы попросить молока для своего маленького мужа.
Долго шла она по пескам, но конца пути не видела. Если солнце ударяло ребенку в 
лицо, она прикрывала его своей одеждой; если шел дождь, заслоняла своим телом; 
если поднимались песчаные вихри, укрывала своими волосами. Под конец Маланча 
совсем выбилась из сил.
Наконец она пришла в густой, темный лес. Ни человеческого жилья, ни молока для 
ребенка здесь не было. Навстречу ей вышел огромный тигр.
— Я уже стар, — прорычал он, — и не могу теперь охотиться, как бывало. Отдай 
мне своего ребенка, я утолю им голод.
— Это мой муж, — отвечала ему Маланча. — Он еще так мал, что ты им не наешься, 
а только больше захочешь есть. Лучше съешь меня.
— Это твой муж? — удивился тигр. — И ты бродишь с ним в этих диких местах? 
Ладно, я не стану есть ни тебя, ни ребенка. Можете жить здесь, я буду вас 
охранять.
— Спасибо, дядюшка тигр, — отвечала ему Маланча, — скажи, как мне достать 
молока?
— Молока? Да, ведь вы — люди, а человеческий детеныш не вырастет без молока. 
Тогда погоди, может, я разыщу для вас корову.
Тигр ушел и долго не возвращался. Маланча стала плакать и приговаривать:
— О боги, где же вы! Ребенок умирает с голоду, и я готова пожертвовать жизнью 
ради капли молока.
В это время появилась тигрица с маленькими тигрятами. Она спросила:
— Скажи мне, милая, кто ты, почему так горько плачешь и зачем тебе молоко? 
Может быть, подойдет мое, тогда я накормлю ребенка.
— Да, подойдет, — ответила Маланча.
Между тем тигр вернулся ни с чем: он так и не смог найти корову.
И стал Чандраманик (так звали маленького царевича) жить среди тигров и питаться 
молоком тигрицы. Вместе с ними в лесу жила и Маланча. Она нянчила мальчика, 
собирала для него цветы и плоды, учила говорить. А когда он засыпал, пела ему 
колыбельные песни. Так прошло пять лет. И однажды Маланча сказала тиграм:
— Дорогие дядюшка и тетушка, настало время, когда я должна вас покинуть.
— Как так? — удивились тигры. — Скажи нам, кто тебя обидел. Мы тут же разорвем