— Пусть царь поднесет мне дары: дойную корову, пять светильников, заправленных 
коровьим маслом, сандаловые поленья, золотой очажок, ложку, унизанную жемчугом, 
золотой и серебряный кубки, подушки из пуха белой горлицы,
[90]
одеяла с кружевами ручной работы и серебряный карандаш, чтобы класть на веки 
каджал.
[91]
И пусть он забудет о своем сыне и невестке.

— Ах, так ей нужны подарки? — вскричал царь. — Сейчас она их получит!
И вместо коровы ей дали осла, вместо сандаловых поленьев — камни, вместо 
золотого очага — корзину из тростника, вместо кубков и ложки — разбитый 
глиняный горшок. На шею ей повесили ожерелье из скорлупы кокосовых орехов, а на 
спину привязали корзину с коровьим навозом. Потом ей обрили голову, одели в 
грязное тряпье, посадили на осла и стали возить по городу.
— Спросите моего свекра и свекровь, выполнят ли они другие свои обещания? — 
спрашивала Маланчамала.
— Какие обещания?
— Мой муж умер в первую ночь нашего брака, и они обещали отдать мне его тело.
— Отдать тело?! Зажигайте погребальный костер!

На речном берегу, где сжигают покойников,
[92]
разожгли погребальный костер. Пламя быстро охватило поленья и взметнулось к 
небу. Маланчамале отрубили нос и уши, выкололи глаза, вложили ей в руки 
мертвого царевича и бросили в огонь.


В эту самую минуту хлынул ливень и залил огонь. Духи и демоны почуяли добычу и 
закружились над почти совсем потухшим костром.
[93]
Конь Пакширадж, обезумев, сорвался с призязи и с диким ржанием примчался к 
костру. Царь, придворные и весь народ перепугались до смерти, бросились в город 
и крепко заперли за собой ворота.

А в середине тлеющего костра осталась Маланчамала с младенцем-царевичем на 
коленях. Спрашивает тогда Маланча:
— Мой муж умер или спит?
— Умер!
Маланча спрашивает во второй раз:
— Мой муж умер или спит?
— Умер!
Маланча задает тот же вопрос в третий раз:
— Мой муж умер или спит?
— Спит.
Маланча улыбнулась и крепко прижала к себе ребенка, а духи стали лизать ее раны.

— Маланча, это ты сидишь на костре?
— Да.
— Что ты будешь делать с таким мужем? Отдай нам мертвое тело.
— Не отдам!
Дрова на костре словно бы ожили: у поленьев выросли руки и ноги, и они пошли: 
топ, топ, топ!
— Маланча, это ты сидишь на костре? Смотри, сколько нас тут дожидается мертвого 
тела. Отдай нам его!
— Не отдам!
В дыму костра показались огромные оскаленные челюсти. Раздался громкий хохот, и 
страшный голос спросил:
— Маланча, ты все еще здесь?
— Да, а что?
— Отдай нам ребенка, и тогда огонь погаснет совсем.
— Не отдам!
— Не отдашь?
— Нет!
Откуда-то появилась старуха и прохрипела страшным голосом:
— Тебе все равно умирать, Маланча. Отдай ребенка мне!
С другой стороны появился старик и прошамкал:
— Тебе грозит неминуемая смерть! Отдай ребенка, и ты спасешься.
Из воды высунулись крокодилы и огромные рыбы:
— Отдай нам младенца, мы утолим им свой голод!
Роящиеся в воздухе духи разевали пасти и восклицали:
— Маланча, отдай нам эти нежные косточки. С какой радостью мы их погложем!
А Маланча сидела, крепко прижимая ребенка, и не обращала внимания на то, что 
творилось вокруг.
Дни шли за днями, месяцы за месяцами. На песчаном берегу реки вырос густой лес. 
Тогда перед Маланчамалой явились посланцы бога смерти — братья Каладута и 
Шаладута.
— Отдай нам мертвое тело, это приказ самого бога смерти, — потребовали они.
— Кто вы такие? — отвечала им Маланча. — Отнимите его у меня, если можете.