Отец, спроси у деревьев, у кустов, у лиан, доводилось ли им слышать, чтобы отец 
поступал так с родной дочерью! Небесные светила — звезды, луна, солнце и 
планеты — они все видят, они — стражи добра. Спроси у них, слыхали ли они, 
чтобы ребенок был оставлен в лесу по совету птицы? Вот река. Она несет воды с 
гор в море. Спроси у нее, знает ли она, чтобы отец по слову птицы увез дочь в 
лес и там бросил? — причитала Каджалрекха.
И вот зашли они в самую чащу леса, где не было ни одного живого существа — ни 
человека, ни зверя, ни птицы, и увидели ветхий храм, запертый изнутри. Отец с 
дочерью присели на его ступеньки отдохнуть. Полуденное солнце жгло немилосердно,
 и Каджалрекха изнывала от жажды и голода.
— Я не в силах идти дальше. Где ты, мамочка? Где ты, мой дорогой брат? Злой рок 
преследует меня днем и ночью. Отец, дай мне хоть каплю воды, я умираю от 
жажды! — причитала Каджалрекха.
— Подожди здесь немного! — сказал купец и отправился на поиски воды.
Когда он ушел, девушка поднялась, подошла к дверям храма и легонько дотронулась 
до них. Двери отворились. И только Каджалрекха вошла в храм, как вдруг двери 
снова закрылись. Как ни старалась она их открыть, ничего не получалось.
Тем временем отец принес воду и стал громко звать дочь. Никто не отзывался. 
Потом он услышал голос дочери, которая что-то говорила ему из-за дверей храма. 
Он снова закричал:
— Иди сюда, дочка, я принес тебе воды!
Каджалрекха объяснила отцу, что с ней случилось.
Он изо всех сил налегал на дверь, пытаясь открыть или выломать ее, но ничего не 
смог сделать. Каджалрекха оказалась пленницей в храме.
Убедившись, что дверь открыть нельзя, купец спросил:
— Доченька, скажи, что ты видишь в храме?
— Я вижу ложе, а на нем тело юноши, — отвечала сквозь слезы дочь. — Около него 
горит светильник. Из тела юноши торчат сотни игл и стрел.

— О моя бедная дочь, — закричал отец. — На твоем челе написан неотвратимый 
приговор судьбы, и я не в силах помочь тебе! Видишь, предсказание птицы сбылось.
 Само провидение против тебя. Ты будешь женой этого мертвого царевича. О боги! 
Как я вернусь домой, оставив здесь сокровище своего сердца? Слушай же волю 
своего отца: юноша, которого ты видишь, — твой муж, запомни это! Солнце, луна, 
и боги, покровители леса, тому свидетели.
[61]
Прими же мое благословение, мы больше никогда не увидимся. Если ты чиста и 
непорочна, сможешь вернуть мужу жизнь.
[62]
А когда оживишь царевича, твое изгнание кончится. Пусть боги помогут тебе!

Отец и дочь плакали так, что даже лесные звери не удержались от слез. Отец ушел,
 и Каджалрекха осталась в лесу одна. Они не могли даже увидеть друг друга при 
расставании.
Долго плакала Каджалрекха. Ей было очень страшно одной в храме, где лежал 
мертвый царевич. Она подошла к его ложу и запричитала:

— Проснись, прекрасный юноша, и взгляни на меня, несчастную, хоть разочек. Я 
никогда раньше не встречала тебя. Мой жестокий отец оставил меня в этом храме и 
сказал, что ты — мой муж. Лик твой прекрасен, как луна,
[63]
но его омрачают смертельные тени. Ты словно утреннее солнце за облаками. Кто 
повинен в твоей смерти? Кто бросил тебя одного в глухом лесу? Видно, твой отец 
так же бессердечен и жесток, как и мой. Кто бы ты ни был, мой повелитель, я 
буду тебе верной женой, как приказал мне отец. Пока жива, я буду с тобой. 
Доверься мне, открой глаза и взгляни на меня, скажи хоть слово. Молю тебя, 
пробудись. Зачем ты пугаешь меня?

Вдруг дверь храма отворилась, и Каджалрекха увидела старца-саньяси. Сколько до 
этого ни пытались отец с дочерью открыть дверь, она не поддавалась. А сейчас 
она широко распахнулась, едва старец коснулся ее.
Каджалрекха подумала, что этот саньяси сможет оживить ее мужа. В слезах она 
склонилась к его ногам. А тот стал ее утешать:

— Не бойся, девушка, мертвый юноша — царевич, это я велел перенести его сюда. 
Вынь одну за другой все иголки из его тела. Последними вынь две иглы из глаз и 
помажь ему глаза соком вот этих листьев. Помни, впереди у тебя еще много 
испытаний. Не противься злу и не старайся уйти от неминуемого.
[64]
Мертвый царевич — твой муж, но ты не должна говорить ему об этом, что бы с 
тобой ни случилось. Жди, когда ему скажет об этом птица Дхарма-мати. Если ты не 
послушаешься моего совета, останешься вдовой.

Сказав это, саньяси ушел.

Семь дней и семь ночей вынимала Каджалрекха иглы из тела царевича. Все это 
время она ничего не ела и ни разу не выходила из храма.
[65]