— О брахмадайтья, ты сделал мне столько добра! Не откажи еще в одном 
благодеянии. Боги были милостивы ко мне, и я хочу накормить тысячу брахманов.
[52]
Для такого угощения нужно много продуктов, но где их взять?

— Это дело благое, — отвечал брахмадайтья. — Я дам тебе все, что нужно, только 
укажи, куда это сложить.

И вот накануне назначенного дня кладовая в доме брахмана заполнилась кувшинами 
топленого масла, мешками муки и сахара, сотнями кувшинов молока, простокваши, 
творога и другой провизией. За работу принялись сто поваров-брахманов
[53]
и наготовили горы всевозможных сладостей. Приглашенные брахманы сытно поели. 
Сам хозяин, однако, есть не стал: он надеялся поесть вместе с брахмадайтьей. Но 
тот, незримо присутствуя на обеде, сказал, что участвовать в трапезе не может: 
сделав доброе дело для брахмана, он закончил свое пребывание на земле, и боги 
уже прислали за ним пушпаку, чтобы забрать его на небо.

А брахман прожил долгую счастливую жизнь и вырастил много сыновей и внуков.




Царевич Шобур
[54]


Жил некогда на свете купец. У него было семь дочерей. Вот однажды он их и 
спрашивает:
— А знаете ли вы, дочки, на чьи средства живете?
Отвечает ему старшая дочь:
— Я живу на твои средства, отец.
Такой же ответ дали и другие дочери. Только самая младшая ответила иначе:
— Я, отец, живу на свои средства.
— Что ты сказала, неблагодарная? — рассердился купец. — Ну что ж, посмотрим, 
как ты будешь жить дальше, не имея за душой ни пайсы. Вон из моего дома!
Позвал купец носильщиков, приказал им отнести младшую дочь в паланкине подальше 
в лес и там оставить. Дочь попросила разрешения взять с собой в дорогу корзинку 
с нитками и иголками.
Села она в паланкин, носильщики вскинули его на плечи и побежали в лес, 
приговаривая: «Хуп! Хуп! Хуп!» Не пробежали они и одной мили, как навстречу им 
старуха, нянька этой купеческой дочери.
Остановила старуха носильщиков и спрашивает:
— Куда это вы несете мою дочку?
— Мы несем ее в лес, как приказал купец, — отвечают носильщики.
— Тогда и я пойду с вами, — говорит им старуха.
— Да как же ты пойдешь, старая, с нами? Ты за нами не угонишься, мы бегаем 
быстро, — говорят ей носильщики.
— Как хотите, но я должна быть рядом с дочерью, — отвечает старуха.
Тогда носильщики усадили старуху в тот же паланкин и побежали дальше.
К полудню добрались они до темного-претемного леса, забрались в самую чащу и 
уже под вечер высадили младшую дочь со старухой у большого дерева. Оставили их 
там, а сами побежали назад.
Непокорная дочь оказалась в трудном положении. Ей не было еще и четырнадцати 
лет, выросла она в роскоши, ни в чем никогда не нуждалась. А теперь очутилась в 
глухом, темном лесу совсем одна, если не считать старухи-няньки. Даже деревьям 
стало ее жаль. И вот тогда огромное дерево, под которым проливали слезы старая 
да малая, и говорит им:
— О несчастные, мне так жаль вас! Скоро сюда придут дикие звери и наверняка вас 
растерзают. Так и быть, я вам помогу и дам приют в своем стволе. Как только я 
его приоткрою, прячьтесь поскорее в середину. Я тут же закрою его, и ни один 
зверь вас не достанет.
С этими словами дерево приоткрыло свой ствол, девушка со старухой вошли внутрь, 
и оно вновь приняло свой обычный вид.
Спустились сумерки, и звери выбрались из своих логовищ: свирепые тигры, грозные 
медведи, толстокожие носороги, грузные слоны, рогатые буйволы. Все они учуяли 
человечий дух и со страшным ревом стали бегать вокруг дерева.
Девушка и старуха слышали страшный рев диких зверей, которые бросались на 
дерево, ломали его ветви, царапали кору, стремясь пробраться внутрь. И только с 
восходом солнца звери убрались прочь. Тогда дерево сказало своим гостьям:
— Бедные страдалицы, звери убрались восвояси. Уже светло, выходите.
Дерево выпустило их наружу. Вот тогда они и увидели, какие раны нанесли дереву 
звери: нижние ветки были обломаны, корни подрыты, а ствол сильно исцарапан.
— Доброе дерево, — обратилась к нему девушка, — ты спасло нас от смерти такой 
страшной ценой. Тебе, наверное, очень больно?
Она пошла к ближнему озеру, набрала глины и замазала ею все дыры и царапины на 
стволе дерева.
— Спасибо тебе, добрая девушка, — сказало дерево, — мне стало теперь намного 
легче. Но меня сейчас не так беспокоит своя боль, как ваша судьба. Ведь вы с