Постамани. — А потому не будет никакой беды в том, что я прикоснусь к твоим 
ногам. Ведь ты мой гость, мой долг служить тебе.
— Можно узнать, кто твои родители?
— Я слыхала от святого мудреца, что они были кшатрии.
— А не был ли твой отец царем? По всему видно, что ты — царевна.
Постамани ничего ему не ответила. Она зашла в хижину, вынесла блюдо, полное 
вкусных плодов, и поставила перед царем. Но он не стал прикасаться к плодам до 
тех пор, пока девушка не ответила на его вопросы.
— Святой мудрец говорит, что моим отцом был царь, — сказала Постамани. — Его 
победили враги, и он вместе с моей матерью укрылся в лесу. Там отца съели тигры,
 а мать родила меня и умерла. На мое счастье, мать положила меня под деревом, 
где была колода с пчелами. Я питалась медом, который стекал мне прямо в рот и 
поддерживал мою жизнь, пока не нашел меня там святой мудрец и не принес в эту 
хижину. Вот и вся история несчастной девушки, что стоит перед тобой.
— Не говори так, — отвечал взволнованный царь, — ты прекраснейшая из всех, кого 
мне доводилось встречать, и ты можешь украсить дворец самого могущественного 
владыки.
Юная отшельница пришлась царю по душе, и в скором времени мудрец совершил над 
ними свадебный обряд. Постамани стала любимой женой царя, а его прежняя жена 
впала в немилость.
Но счастье Постамани снова оказалось недолгим. Однажды она стояла у колодца, и 
у нее закружилась голова. Постамани упала в воду и утонула.
Тогда пришел к царю мудрец и сказал:

— О царь, не надо горевать о случившемся. Что предназначено судьбой, того 
избежать нельзя. Твоя жена не была царевной. Она родилась мышью, а я по ее 
желанию превращал ее в кошку, собаку, обезьяну, кабана, слона и красивую 
отшельницу. Теперь, когда она умерла, вернись с любовью к своей прежней жене. 
Что касается Постамани, то я с соизволения богов сделаю ее имя бессмертным. 
Пусть тело Постамани покоится в колодце,
[25]
только засыпь его землей. Здесь вырастет куст, его назовут

поста,

то есть «мак». Из этого мака начнут готовить снадобье — опиум, и оно навеки 
прославится как целебное лекарство и как страшное дурманное зелье. Тот, кто 
станет его потреблять, обретет черты, какими обладали те существа, в которых я 
обращал Постамани: он будет труслив, как мышь, прожорлив, как кошка, драчлив, 
как собака, подл, как обезьяна, свиреп, как кабан, опасен, как слон, необуздан, 
как царица.




Факир-чанд

Жили на свете царевич и сын визиря. Они дружили между собой и всегда были 
вместе: играли, ели, пили, спали, ездили охотиться.
А когда возмужали, то задумали посмотреть дальние страны. И хотя оба были 
богаты, слуг с собой брать не стали. Сели они на своих крылатых коней 
Пакшираджей и отправились в путь.
Долго ехали юноши — через бескрайние рисовые поля, через города и деревни, 
через пустыни и густые леса, где живут тигры и медведи.

Однажды в пустынном месте их настигла ночь. Им пришлось остановиться под 
большим, развесистым деревом. Друзья привязали к его стволу лошадей, взобрались 
на дерево и спрятались в гуще ветвей. Дерево росло вблизи озера, воды которого 
были прозрачны, словно вороний глаз. Царевич и сын визиря решили провести здесь 
ночь. Они поговорили немного и стали было уже засыпать, как вдруг со стороны 
озера раздался шум вздымающихся волн, и из воды показалась голова огромной 
кобры. С грозным шипением поплыла она к берегу. В ее капюшоне сиял тысячами 
огней огромный бриллиант,
[26]
ярким светом озарявший озеро, берега и всю округу. Достигнув берега, змея 
положила бриллиант на землю и, продолжая шипеть, двинулась в глубь леса в 
поисках пищи.

Залюбовались друзья изумительным камнем. Ничего подобного до этого они не 
видывали, хотя и слышали, что такой камень равен сокровищам семи царей. Их 
удивление, однако, сменилось ужасом: грозно шипя, змея подползла к дереву, на 
котором они сидели, и проглотила одного за другим их коней, привязанных к 
стволу. У царевича и сына визиря волосы встали дыбом: они подумали, что сейчас 
настанет их черед. Но гигантская кобра поползла в чащу и скрылась из виду.
Тут сын визиря подумал: «Хорошо бы завладеть этим драгоценным камнем». Он 
когда-то слыхал, что притушить сияние бриллианта можно только одним способом — 
покрыть его конским или коровьим навозом. Осторожно спустившись вниз, он собрал 
навоз, оставшийся от их лошадей, прикрыл им камень и тут же снова влез на 
дерево. Кобра заметила, что сияние бриллианта погасло, и бросилась назад, к 
тому месту, где она его оставила. И сколько ни билась она в ярости вокруг