| |
ей изо всех сил, а после броситься прямо на тигра и
прикончить его. Соломенную циновку и деревянное чиге янбан спрятал в сарае
и наказал им унести издохшего тигра подальше.
После этого янбан с лошадью схоронился в темноте под навесом, а девушка
вошла в свою комнату и зажгла свечу. Вскоре тигр спустился с горы, в дом
вошел. Но только хотел схватить девушку, как майский жук взмахнул
крылышками, свечу погасил. Говорит тигр девушке:
- Как же я тебя съем в темноте?
Отвечает девушка:
- А ты на кухню сходи, огня принеси.
Пошел тигр на кухню, к печке нагнулся подуть на тлеющие угольки, в это
время яйцо раскололось, разметав всю золу, и она засыпала тигру глаза.
Завопил тигр, подлетел к умывальнику глаза промыть, а там краб их ему
своими клешнями выцарапал. Выскочил разъяренный тигр из кухни, а из-за
чайника на него рисовый ковшик набросился и давай дубасить по голове.
Попробовал тигр вернуться в комнату девушки, только ступил на подстилку -
шило в лапу вонзилось. Выбежал тигр во двор, а с крыши на него ступа
свалилась. Испустил тигр дух. Тут из сарая соломенная циновка вышла,
завернула тигра, а деревянное чиге взяло его к реке отнесло, в воду
бросило..
Взял янбан девушку в жены, и зажили они счастливо. А с ними друзья:
майский жук, яйцо, краб, ковшик, шило, ступа, циновка и чиге.
Перевод А. Иргебаева
* Жадность не знает предела *
СКАЗКА ПРО ДВУХ КУПЦОВ
Давным-давно жили в маленьком городке два торговца. Один торговал синим
шелком, и звали его Ким Чхи Ду.
Что ни год - идет хитрый купец к начальнику уезда с подношениями.
Заручится его поддержкой - и дерет себе на базаре втридорога.
Второй купец торговал красным шелком, и звали его Ли Чхи Ду. Жил он на
другом конце города. Жадностью и хитростью не уступал он Ким Чхи Ду. Что
ни праздник - несет начальнику уезда дары.
Стараются торговцы друг перед другом, норовят подарок получше да
побогаче подарить - начальника ублажить.
Но вот что однажды случилось.
Близился Новый год. Самое время дары подносить. И стали торговцы
прикидывать, какой бы подарок начальнику сделать, чтобы и дешево и
сердито. Жадные ведь они, купцы.
Думал, думал Ким Чхи Ду и придумал. Только солнце за горой скрылось,
взял купец нож небольшой, перелез через каменную стену, прямо у сарая Ли
Чхи Ду очутился. Не беда, что на замке. Даром он, что ли, нож припас?
Открыл он тем ножом замок, вытащил штуку красного шелка, снова запер
замок, будто и не было ничего. Домой вернулся. Взял на другой день
украденный шелк, завернул аккуратно, начальника идет поздравлять с Новым
годом.
Ли Чхи Ду то же самое сделал. Забрался ночью в кладовую Ким Чхи Ду,
украл штуку синего шелка, начальнику уезда поднес.
Сразу смекнул жадный начальник, отчего Ким Чхи Ду принес красный шелк,
а Ли Чхи Ду - синий. Позвал он к себе Ким Чхи Ду и спрашивает:
- Какое наказание тебе положено за кражу, знаешь?
- Любое назначьте, только не убивайте, - отвечает купец.
Велит тогда начальник слугам дать купцу пятьдесят палок. Всыпали слуги
купцу хорошенько, в тюрьму бросили.
На следующий день позвал начальник уезда к себе Ли Чхи Ду, ему тоже
велел дать пятьдесят палок и в тюрьму бросить, в ту самую, где сидел Ким
Чхи Ду.
Проезжал через город важный чиновник из Сеула. Узнал, какой лихоимец
начальник уезда, решил поднажиться. Вызвал начальника к себе и говорит:
- Спору нет, обманывать чиновника - преступление, но не меньшее
преступление - обирать подданных. Посему приказываю тебе взятый у купцов
шелк немедля отправить королю.
Пришлось начальнику отдать шелк и выпустить на волю купцов. Стали купцы
думать да гадать: начальник боится чиновника из столицы, но уедет чиновник
- и начальник опять хозяином в городе станет. Решили тогда купцы вернуть
начальнику шелк, что отнял у него столичный чиновник.
Досадно начальнику, что столичный чиновник его обобрал. Вызвал он к
себе слугу самого что ни на есть верного, денег ему дает, велит чиновника
убить. Пошел слуга на постоялый двор, а чиновник там. Подкрался к нему
слуга, но только хотел ударить ножом, как чиновник вскочил, мокчхим[*] в
него запустил, убил слугу. Тут откуда ни возьмись - на пороге уездный
начальник, нож в руке держит. Не терпелось начальнику самому поглядеть,
как слуга убивать чиновника станет. Побежал он на постоялый двор и все
собственными глазами в
|
|